Один

Вальбранд проснулся к обеду, съел мясо кабана, но пиво из чана больше пить не стал, а сходил напиться к ближайшему ручью и снова принялся за работу.

Весь шестой день великан поднимал и закреплял каменные плиты на верхушке стены, потом ездил за камнем, потом месил раствор и снова складывал каменную стену. К вечеру стена вокруг Асгарда значительно подросла и в некоторых местах почти достигала нужной высоты.

На седьмой день стена уже полностью сравнялась и по высоте была в почти три роста самого Вальбранда. Тогда великан поехал в каменоломню и начал возить оттуда каменные плиты поменьше, но совершенно правильной формы. Из них он собирался выстроить три лестницы, ведущие на стену с внутренней стороны, и сделать бойницы на стене, где могли бы сидеть защитники Асгарда и в случае нападения сбрасывать с высоты стрелы, мешки с песком или выливать горячую воду на нападавших.

То, что все эти прелести придется изведать представителям его же рода, мало волновало Вальбранда. Любовь к Фригг и жадность помутили разум великана, а это очень устраивало хитреца Локи.

Вечером того же дня в доме у Локи собрался военный совет. Пришли Один с Тором, Хеймдалль и, конечно же, сам Локи. Он уже знал, что в этот вечер придется ему несладко, если Один с Хеймдаллем узнают, чего он наобещал великану. Надежда была только на то, что Тор промолчит, но рыжебородый был слишком обеспокоен: великан явно успевал выстроить стену к сроку, а то и раньше.

Локи велел достать самое лучшее вино из своих кладовых и подать на стол самую лучшую пищу, чтобы хоть как-то умилостивить Одина и Хеймдалля, но асам в тот день было не до еды.

– Ну, Локи, успевает твой великан достроить стену, – начал Один. – Теперь мы должны знать, что ты пообещал ему в награду.

– Один, я пообещал ему больше, чем мы можем дать, даже если захотим, но я был уверен, что к сроку он не справится! – ответил Локи.

– А он справился! Что ты теперь будешь делать? – раздраженно спросил Хеймдалль.

– Не мешало бы узнать, что мы должны заплатить ему, – напомнил Один.

– Только не нервничай, Всеотец, – сказал Тор, опустив глаза. – Мы должны отдать ему солнце, луну и твою жену Фригг, если он через девять дней построит крепость.

Один молчал, только его лицо становилось все мрачнее. Когда он поднял глаза и посмотрел на Локи, казалось, взгляд его единственного глаза продырявит насквозь отца Лжи.

– Как ты посмел?! – крикнул Один так, что стены задрожали в доме.

– Я предлагал ему серебро и золото и всякие почести, но он ни на что, кроме Фригг, солнца и луны не соглашался. У меня не было другого выхода – это самый лучший строитель среди великанов!

– Он к тому же и самый жадный, – добавил Хеймдалль к словам Локи.

– Тор, почему ты знал все с самого начала и не предупредил нас?! – крикнул Один.

– Я не знал с самого начала, а узнал лишь на два дня раньше вас, тогда великан уже построил половину стены.

Один немного успокоился, в любом случае, даже если отдать Вальбранду Фригг, то солнце и луна – это было не под силу даже асам. Если солнце и луна исчезнут с небосвода одновременно – считай наступил конец света, и никакая крепость больше не понадобится.

– Ладно, что нам теперь делать? – сказал Один. – Локи все равно будет наказан за самонадеянность, но вначале он должен расхлебать кашу, которую сам же и заварил.

– Если мы просто откажемся платить великану – это будет позор для асов! Все отвернутся от нас! – сказал Хеймдалль.

– Я знаю, как помешать великану достроить крепость, – сказал Локи.

– Ты пытался уже дважды, и у тебя ничего не вышло! – сказал Тор.

– С третьей попытки – выйдет! – ответил Локи. – Я смогу превратиться в кобылицу и начну дразнить коня Вальбранда, когда он в следующий раз будет возвращаться из каменоломни, нагруженный плитами. Конь ослушается своего хозяина и понесет, он будет гнаться за мной, а я побегу прямо на стену и перепрыгну через нее. Конь, нагруженный камнями не сможет перепрыгнуть стену и разнесет ее вдребезги, а сам погибнет под обломками. Вальбранд, наверное, успеет заделать дыру в стене, но ему будет не на чем привозить камни из каменоломни, и он никак не успеет к сроку закончить стену.

Идея, предложенная Локи, понравилась асам, хоть и было это нечестно, другого выхода не было. Тор подумал и добавил:

– А еще лучше вместе с конем убить и самого великана. Пролом в стене можно и самим заделать, но мертвый великан уж точно не успеет вовремя, и Фригг ему мертвому не понадобится.

Хеймдалль хмуро слушал, ему больше всего не нравилась затея Локи, но возражать не было смысла. Он молча поднялся из-за стола с лицом чернее тучи и вышел вон из дома.

Один поднялся вслед за Хеймдаллем.

– Делай, что решил, но меня в это не вмешивай! – бросил он на ходу, и дверь громко стукнула, закрывшись за одноглазым богом.

– Да, Локи, у тебя большие неприятности, – сказал Тор.

– А ты мог бы и помолчать, сам рассказал все Одину.

– Один должен был узнать, рано или поздно, – ответил Тор.

– Лучше бы он узнал позже, – сказал Локи.

– Он разозлился бы еще больше, можно подумать – ты его не знаешь?!