Одичалый мир

… Старец Харитон, в который раз за этот день почувствовал прилив слабости. Ноги задрожали, на лице выступил холодный пот. Он с усилием сел на деревянную кровать до боли в сердце напоминающую тюремные нары. Как это неприятно, но физиологическая старость крепко придавила его к земле. Внезапно старец осознал, сегодня решится всё. Неужели пришла Смерть? Он попытался найти в себе умиротворение и спокойствие, но на душе появилось нечто гадливое и тревожное. Нет мира и покоя. Хочется стонать, метаться, молить о пощаде… но и на это нет сил.

У входа маячит Бурый и Репа. Автоматы наизготовку, словно чувствуют приближение чего-то опасного. Харитон неприязненно глянул на них и проклял себя за то, что не может совладать со своим телом. Плохо, очень плохо, нельзя быть слабым. Бурый и Репа перед ним подчёркнуто заискивают, но старец часто ловит на себе пытливые взгляды. Они чувствуют, что он уже отжил своё и скоро станет для них обузой. Как бы ни помогли ему отправиться в мир иной раньше, чем это угодно богу. От этих мыслей стало жарко. Нет, не от страха за свою жизнь, он страдает за веру. Сейчас Харитон начал часто путать жизнь со смертью и находится в пограничном состоянии между светом и тьмой. Что после него будет? Он так мало успел сделать. А эти, Харитон пронзил взглядом зеков, безбожники. Какой у человека маленький век! Старец тягостно вздохнул.

— Заболел, что ли? — Бурый повернул голову и цепче перехватил автомат.

— Пустое… просто устал… отлежусь и буду как прежде, — зло пробормотал Харитон.

— Может, чё надо? — немигающими глазами, уставился на него Репа.

— Это вам надо, а не мне! — лицо старца, перекосила гримаса, но зеки, как это было прежде, не испугались, понимающе переглянулись друг с другом.

«Вот и всё, — подумал старик, — секунды пошли. Не повезло Игнату, скоро кожу живьём с него будут снимать. Это конечно правильно, обидел он их сильно, но вера пострадает… Кто бы убил их!»

Харитон лёг на кровать, закрыл воспалённые глаза. Он вновь увидел чёрный туман и ощутил холодящий его душу голодный взгляд.

— Скоро загнётся, — шепнул Репа, — может, помочь, чтоб не мучился?

— Подождём до утра… Игната на кол, его бабу пустим по кругу, а после живот ей вспорем. Затем, терпил к рукам приберём. Мы здесь такую чёрную зону устроим!

— Это по понятиям, но надо Идара как-то достать, — кивнул Репа.

— А чего его доставать? У нас два калаша и один у Игната. Но его можно легко забрать, — ухмыльнулся Бурый. — Этот дебил до сих пор магазин не проверил! Я патроны из него все вынул!

— Когда успел? — хрюкнул Репа.

— Да сразу же! — Бурый заржал, как жеребец.

— Только бы он не догадался, а то у Харитона потребует. Дед сейчас часто в маразм впадает, может и даст ему жменю.

— Уже не успеет, — Бурый, с каким-то сожалением оглянулся на старца.

— Так я об Идаре. Вдруг он зашхерил АКМ? Ведь был. Правда сейчас, что-то его не замечал у него. Он профи, перестреляет нас, как зайцев, из засады, — со злостью сплюнул Репа.

— Команду надо делать.

— Кроме нас других воров нет, — Бурый присел к затухающему костру. Он отложил автомат и вяло подкинул в огонь несколько сухих веток.

— Надо на облаву терпил снарядить, — Репа тоже отложил оружие, достал кусок подвяленного мяса.

— Многих положат, а нам рабы нужны, — задумался Бурый.

— Всех не перестреляют… впрочем, и хрен с ними. Главное Идара и его команду замочить, а рабов мы ещё наберём.

— В лагере Виктора? — насмешливо спросил Бурый.

— А почему нет?

— Крутой он мужик. Сейчас прыгать на него не стоит. Позже замочим. Мы на плато терпил наберём. Говорят, дым в степи видели. Люди по воронкам ещё шхерятся.

— Как скажешь, Бурый, — Репа всем видом показывает, что принимает его главенство. — Послушай, — тихо произнёс он, — меня Харитон, в натуре, достал. Лежит, шиптунов пускает, совсем от старости разложился, уже вонять начал.

— Он из последних настоящих воров, — мечтательно произнёс Бурый. — Жаль их эпоха уходит. А он действительно надоел, от понятий отходит, на почве религии умом тронулся.

— Так давай замочим! — у Репы, от предвкушения из-за рта потянулась тягучая слюна.

— Он вор в законе, — неуверенно произнёс Бурый.

— Был когда-то…

— Подождём до утра. Мочить вора в законе полный беспредел. Звук какой-то? — Бурый внезапно насторожился и встревожено оглядел пещеру. Он уткнулся взглядом в брёвна, которыми заделали трещину после землетрясения.

— Вода булькает, — ухмыльнулся Репа.

— Я что-то слышал. Это возможно, снаружи. Поди, глянь.

— Как скажешь, — Репа выхватил нож, тихо скользнул к выходу и замер.

— Что там? — поинтересовался Бурый.

— Тёлка хворост собирает. Одна. Надо бы развлечься.

— Давно пора, — с готовностью вскочил Бурый.

— Вы куда! — неожиданно раздался голос старца Харитона.

— Баба бесхозная гуляет, — хихикнул Репа.

— Я запрещаю насильничать! — старик хотел приподняться, но не смог.

— Да ладно, дело молодое… да и ты напоследок посмотришь… грехи юности вспомнишь, — с откровенной издевкой проговорил Репа.

Зеки вышли из пещеры. Через некоторое время послышались сдавленные крики и возня.