Одичалый мир

— Ты будешь царём, — старец ласково провёл костлявой рукой по его голове, — но лишь в том случае, если во всём будешь слушаться меня.

Тяжёлый гул пронёсся где-то глубоко под землёй. Игнат в испуге взмахнул бородой и в суеверном ужасе посмотрел на старца, ему показалось, что это делает он. Но старец Харитон в недоумении огляделся и он явно озадачен. Внезапно сильный толчок сбил всех с ног. Пол в гроте пошёл волнами, кроша высохшие сталагмиты. Пещерный орган покачнулся и возникла трещина. Она расширилась и быстро приблизилась к алтарю с уродливо изготовленным крестом, а там бьётся в конвульсиях Илья.

Следующий подземный толчок сбил старца с ног. Он упал перед трещиной и долго смотрел в темноту.

— Там ад? — Игната от страха так сотрясает, что крошатся зубы.

— Да… там ад, — прошамкал старец, — но его не стоит бояться. Там тепло. Если он разверзается, значит на то воля всесильного бога.

Зеки с воем отползли от ширившейся трещины, но не смогли прорваться к выходу и чтобы не упасть в ужасный провал полезли на стены. Аня вскрикнула. Она попыталась вспомнить молитву, но старец, плюща смертельным взглядом, с яростью шикнул на неё.

Землетрясение, как началось, также внезапно закончилось. Трещина вплотную подошла к алтарю и, словно окружило его. Илья с безумством обречённого дёргается. Его глаза в красных пятнах от многочисленных кровоизлияний. Из сшитых толстой нитью губ, прыскает алая кровь. Она капает в замерший, словно в ожидании, провал.

Внезапно старец что-то увидел в глубине. Бормоча странную молитву, он быстро встал и отступил назад.

— Что там? — прерывистым голосом, всё ещё пребывая в ужасе, спросил Игнат.

— Бог решил принять жертву прямо сейчас… царь, — старец без насмешки сделал ударение на последнее слово.

— Помолимся всесильному богу, — старец Харитон лихорадочно перекрестился.

Вслушиваясь в жуткие шорохи, доносящиеся из глубин замершей трещины, сначала неуверенно, затем и все начинают креститься.

Внезапно на поверхность вырвалась пенистая волна. Она шлёпнула в разные стороны и набрала силу. Мутный поток сорвал с алтаря несчастного парня и с шумом всосался обратно в чёрную трещину. Последние струйки с довольным журчанием стекли в страшный провал, и возникла тишина.

— Бог принял жертву! — фальцетом выкрикнул старец Харитон.

Он упал на колени и начал креститься, в кровь разбивая лоб о каменистый пол.

Аня на гране обморока. Гурий тоже едва держится. Зеки затаились в углу грота. Но Игнат гордо вскинул бороду — он уже считает себя царём. А как же иначе? Сам старец провозгласил его им!

Старец Харитон поднялся. На его окровавленном лице блуждает улыбка:

— С этой минуты ты царь!

— Я готов им быть! — поспешно ответил Игнат, сверху вниз глядя на склонённого в поклоне старца.

— Но сначала ты должен привести к алтарю бывших правителей.

— Виктора и… Идара? — испугался Игнат.

— С Идаром тебе не стать царём! А мне послушный пацан нужен. Ты подходишь на эту роль. У тебя всё получится… с божьей помощью… и с моей, — усмехнулся старец Харитон и поднял воспалённый взгляд. Ужас пронзил душу Игната, но старец уже вновь смотрит вниз. Он взглядом пытается проникнуть в бездну раскрывшейся трещины, но сил на это не хватает. Разум мутнеет от удушливых испарений медленно поднимающихся к поверхности. Что-то идёт не так. Старец даже сам себе не может в этом признаться. Он склонился над трещиной и вслушался в тишину. С неудовольствием пожевал губы и мрачно говорит:

— Илюша до сих пор живой…. вроде его мычание доносится. Зацепился, горемычный, за что-то, — с раздражением и страхом произнёс он.

— А если туда кипящую смолу вылить?

Игнат спихнул ногой камень и прислушался, но звука от падения не услышал. Он с недоуменным видом пожал плечами и боком отошёл, поняв, какая пропасть внизу.

— Там целый мир. Смолой не зальёшь, — гримаса исказила лицо старца Харитона. — Адскую щель необходимо заделать брёвнами, иначе к алтарю не добраться, но нам надо выйти. Не нравится мне снаружи шум, да и представить тебя народу надо. Сегодня будет много крови. Надеюсь, бог сможет утолить свою жажду!

Старец вздохнул и неожиданно почувствовал такую дикую усталость, что едва не упадал. Он схватился за стену и замер, прислушиваясь к неравномерным ударам своего сердца. Неужели старость одолевает?! Харитон закрыл воспалённые глаза и попытался увидеть, что его ждёт после смерти. В сознании появился чёрный, клубящийся туман и взгляд из угольной темноты… полный голодной ненависти. Старец в страхе открыл глаза. Слабость слегка отпустила, но ноги продолжают противно дрожать, а мысль, что сейчас на него смотрела смерть, ужасает до безумия. Он осторожно сел в плетёное кресло и с трудом перевёл дух. Мысли медленно прояснились. Слабость временно ушла в сторону, но она вернётся и с утроенной силой обрушится на дряхлое тело старика. Харитон это знал, но лишь раздул ноздри, да упрямо сжал тонкие губы. Он ещё поборется. Надо успеть ещё очень многое!