Одержимый ветреной нимфой

– Двенадцать лет спустя я получила то, о чем мечтала. Но я не могу этого принять, потому что разучилась мечтать.

Ее нога была всего в нескольких дюймах от его руки, поэтому Рэйми потер большим пальцем подушечку ее пальца, стараясь успокоить.

– По-моему, ты чего-то недоговариваешь. Но однажды ты расскажешь мне, что заставило тебя отказаться от мечты.

В ее глазах вспыхнула паника, и Рэйми выругался на себя, поняв, что торопит события.

– Быть одной проще, Рэйми.

– Но скучнее, – возразил он.

– Баллантайны самая дружная семья, какую я знаю. Они общаются мысленно, через смех и взгляды. Похоже, у них свой язык общения. – Она взмахнула руками. – Ты понимаешь, о чем я говорю. Ты же дружишь с ними. А я так не могу. Для меня это слишком.

– Тайк вроде бы привык, – спокойно произнес Рэйми.

Лахлин усмехнулась.

– Он влюблен в Сэйдж. Ради нее он будет делать и говорить все, что угодно.

– По-твоему, он притворяется, что подружился с твоими братьями и со мной?

Лахлин потерла затылок.

– Нет, конечно! У него впервые появились настоящие друзья.

– Но если ему удалось забыть свое дрянное детство и стать членом семьи, почему ты не можешь этого сделать? – спросил Рэйми, закидывая ногу на ногу и глядя на нее поверх края кружки.

– Потому что я не такая сильная и смелая, как он, – разочарованно ответила она.

– Это твоя семья, Лах. С ней тебе не надо быть сильной или смелой. Это единственное место, где ты можешь показывать свои недостатки и быть самой собой.

Лахлин улыбнулась с такой грустью, что у него сжалось сердце.

– Я знаю, ты, вероятно, меня не поймешь, но самое сильное одиночество испытываешь тогда, когда твои ожидания не выполняются, а люди, которые должны любить тебя больше остальных, могут легко тебя уничтожить.

Рэйми попытался взять ее за руку, чтобы утешить, но Лахлин увернулась от него, быстро встала с дивана и прошла в коридор.

– Встречаемся через полчаса, – сказала она.

Уставившись на свои руки, Рэйми выругался.

Он вскочил и легко догнал Лахлин и схватил ее тонкое запястье большой рукой. Он собирался говорить, когда она посмотрела ему в глаза, и он увидел ее смущение, страх и сильную уязвимость.

– Я больше не могу разговаривать, Рэйми. Пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем, – прошептала Лахлин, глядя на его загорелую руку, держащую ее бледное запястье.

Рэйми погладил ее руку большим пальцем и отпустил. Он не имел права ни к чему ее принуждать. Он решил сменить тему.

– Мне потребуется эта гостевая квартира на пару дней. У меня появился клиент, которому надо спрятаться в безопасном месте.

Лахлин несколько раз моргнула.

– Безопасное место?

– Да, он свидетельствует против наркокартеля и не доверяет службе маршалов США. Он идиот, потому что парни из этой службы работают потрясающе, но у этого парня куча денег, и он нанял нас, чтобы охранять его. Тебе придется перебраться в мою квартиру на несколько ночей.

Он ожидал, что она будет настаивать на переезде в отель, но она просто с удивлением взглянула на него и дерзко выгнула бровь.

– А я не разрушу уклад твоей жизни?

Рэйми прищурился, глядя на нее.

– Я выдержу несколько ночей.

Лахлин ухмыльнулась, и он почувствовал облегчение, увидев, что она больше не страдает.

– Ты уже занимался сексом в лимузине?

– Ты настоящая Баллантайн, – пробормотал Рэйми и отвернулся, чтобы подойти к входной двери. – Откуда ты только взялась на мою голову?

* * *

Тем же вечером Лахлин принесла свой чемодан в квартиру Рэйми, поставила телефон на зарядку и вышла в гостиную. Через тридцать секунд она услышала, как дверь в спальню Рэйми открылась, и он вышел. Футболка болотного цвета обтягивала его широкие плечи, а короткие рукава облегали бицепсы. Спортивные штаны сидели на его бедрах так, что его ноги казались длиннее. Он выглядел потрясающе.

Лахлин наблюдала, как Рэйми входит в кухню и открывает холодильник из нержавеющей стали.

– У меня есть вино, пиво и вода, фруктовые соки.

У Лахлин заурчало в животе, она ждала, когда Рэйми упомянет еду.

– Мне надо купить продукты, – сказал он. – Бери все, что найдешь. – Он захлопнул дверцу холодильника и надел черную толстовку.

Лахлин присела на подлокотник кожаного дивана, чувствуя себя нервной и немного обиженной. Разве принято уходить из дома в тот день, когда к тебе пришли гости? Хотя она не гость, а его клиент. Он охраняет ее по просьбе Линца, и она уже в безопасности.

Рэйми наклонился, чтобы взять кроссовки, и Лахлин уставилась на его идеальную задницу, обтянутую штанами. Коснувшись пальцами щеки, она почувствовала, что та горит от смущения. У нее пересохло во рту.

Рэйми выпрямился и сел на диван напротив нее. Подняв голову, он заметил, с каким вожделением она на него смотрит. Прищурившись, он слегка покраснел и сжал кулаки. Лахлин изнемогала от желания. Проведя рукой по лицу, Рэйми тихо выругался. Он резко поднялся, и Лахлин увидела, как сильно он возбужден. Снова выругавшись, он затопал в свою спальню.