Одержимый (СИ)

За это спасибо старшему офицеру крейсера, похоже Рудневу повезло, он тут опытный, это заметно именно по команде. «Кореец», что шёл чуть сзади, повторил наш манёвр. Мы вышли из-под обстрела, и вернулись на стоянку, где другие стационеры стояли, встали на якорь, сам я напряжённо всё это время обдумывал свои дальнейшее шаги. Ну в принципе прорваться, на самом деле, это не сложно для меня, благо серьёзно побить довольно мощный, пусть и бронепалубный крейсер, японцы не успели, а у меня на него большие планы. Как и на команду. А решил почему и нет? Может сам, как в альтистории орлы адмиральские получу. О, и обоих итальянцев захвачу. Броненосные крейсера нам на этой войне точно пригодятся. Во Владик их уведу, в Артуре им делать нечего. Если пойдёт всё нормально, и дальше буду воевать, а если начнут ставить палки в колёса, пошлю всех на… Дальше решу. Пока сам не знаю. А так отдав приказ собрать офицеров, вызвать и командира «Корейца», сбор в кают-компании, я ушёл в личную каюту Руднева. Просматривал бумаги, документы, сейф открыл, ключи в кармане были. В общем, изучал его жизнь. Не особо и впечатления произвёл, какой-то амёба-человек. Копировать его привычки не смогу, спишу всё на травму головы, врач её уже осмотрел, дальше уже по ситуации. Ну а пока открыл хранилища, к счастью штатно сработали оба, причём оба полны под завязку. Я сразу открыл иллюминатор и выпустил наружу разведывательный коптер. Тот над волнами отлетел подальше, могли и за птицу принять, и там уж начал подниматься ввысь. Я задал ему задачу зависнуть на двухкилометровой высоте над японскими кораблями, буду отслеживать их движение.

Ну а пока офицеры собирались, врач раненых лечил, убитые тоже в команде были, ими занимались, спешный ремонт повреждений шёл, я откинулся на высокую спинку стула, и стал вспоминать как оказался в ситуации такой. После того как Николай пожелал меня больше не видеть, я метнулся в Москву, Анну прихватил, и переписал дом на матушку, и счёт открыл, всё же содержать его дольно дорого. А потом заграницу. Дворянином я так и не стал, патент что так подленько через секретаря мне пытались передать, больше не видел. Убыл во Францию, хорошо там время провёл. В Париже потерял Анну, в смысле отделилась от меня, я ей там квартиру купил, вполне заработала. А сам по странам, путешествовал, и знаете, очень понравилось. Древняя старина, небоскрёбов нет. Красота. Я стал первоклассным моряком, множество судов и яхт сменил, занимался подводными исследованиями, подъёмом затонувших сокровищ. Справил столетний юбилей, это было в тысяча девятьсот восемьдесят четвёртом году, а в девяносто первом погиб. Погиб при взрыве, в Стамбуле был, в автобусе ехал, и испепелило, смертник сработал. Бывает и такое. В Россию так и не вернулся, хотя до самой смерти я являлся её гражданином. Кроме двенадцати лет комы, это я опцией лечения себя усиливал, и сделал нечто такое, что отправило меня в кому. Если бы в сознании был, вылечился бы сам, а тут кровать в хосписе двигали, от сотрясения и пришёл в себя. Сознание плавало, но всё же смог сообразить, что делать, а там за пару дней восстановился и покинул эту богадельню.