Одержимый (сборник)

— Почему ты хоть раз в жизни не хочешь сделать что-нибудь себе не во вред?

— Спасибо, но я и сама как-нибудь справлюсь. — Мирэнда развернулась и пошла.

Джимми побежал за ней, схватил за плечо. Она вырвалась и, тыча пальцем ему в лицо, орала:

— Не смей меня так хватать! Никогда не делай этого! Не прикасайся ко мне своей ублюдской рукой! Никогда!

Ричард недоумевал, откуда такая ярость: от алкоголя или тут что-то другое? Но времени на раздумье не было. Быстрыми шагами он подошел к юной паре.

— Джимми, ступай к машине. — Ричард старался говорить решительно и сурово. Джимми посмотрел на него с изумлением.

— Но она не...

— Иди. Сейчас же.

Ричард попытался взглядом показать ему, что он все сделает как надо. Опустив плечи, Джимми двинулся к машине. Ричард Гребб видел, как он остановился, чтобы закурить сигарету. Мирэнда стояла скрестив руки на груди и постукивая носком туфли о землю; на него она не смотрела, разглядывала фасад магазина через дорогу («Обмен дешевых книг»... «Покупка и продажа»), облака на небе, Проезжающие мимо машины — все что угодно, только чтобы избежать взгляда Ричарда Гребба.

— Я знаю, что вам нравится, чего вы ищете, — сказал он, — и ради того, чтобы спасти вашу жизнь, я готов дать вам это.

Он ждал, когда она наконец посмотрит ему в глаза или, по крайней мере, хотя бы в его сторону. А она все ждала.

— Сколько вам надо, Мирэнда?

— За что? — спросила она тусклым голосом.

— За то, что вы пойдете в мой дом... на всю ночь.

Ее губы сложились в улыбке.

— И что это может означать?

— Ничего. Просто пойти со мной и переночевать в моем доме. Я думаю, что и Джимми будет там же.

С минуту Мирэнда подумала, затем глаза их встретились.

— Полагаю, пятидесяти баксов будет достаточно.

— Хорошо. Пошли. Джимми ждет.

Он пошел к машине.

— Отец. Подождите минутку.

— Что? В чем дело?

— Деньги вперед.

Поиски мало что дали. Дуайт, дрожа, сидел в своем пикапе. Может быть, сегодня, в субботнюю ночь, слишком холодно.

Он знал, что должен закончить свое дело... и поскорее.

Его вчерашний посетитель (тот самый, который принес ему столько неприятностей) знал его имя. Это означало, что и другие могут узнать. А если другие узнают, то это кончится тем, что его найдут.

Он не боялся тюрьмы. Он не беспокоился о том, что его имя может появиться в газетах.

Главное для него — завершить начатое дело. «Похоже, что ты близок к провалу, дурья башка», — послышался из тьмы голос, от которого его передернуло.

Руки Дуайта взметнулись вверх.

— Нет, — зашептал он и протянул руку, чтобы натянуть на лицо козырек своей кепки «Бэарз Сьюпер Баул».

Мирэнда оглядела комнату — бесплотная, пустая: здесь не ощущалось психической энергии. Ничего значительного (она была в этом уверена) в такой комнате не происходило.

— Как видите, все очень просто, — сказал священник, — но тепло и чисто. Джимми здесь однажды ночевал.

Мирэнда посмотрела на Джимми, но он отвел взгляд. Она прошла всю комнату и села на двуспальную кровать.

— Вы можете воспользоваться маленькой ванной, вон там. — Ричард указал на дверь справа. — Там есть раковина и туалет. Если утром захотите принять душ, в вашем распоряжении большая ванная комната. Это внизу, через холл.

Он улыбнулся ей.

Ну и зануда, думала Мирэнда, опершись руками о пышное синее одеяло на постели. Она сняла пальто, положила его вниз атласной подкладкой и в упор взглянула на священника.

— Утомительный вечер. Правда?.. Чувствуйте себя как дома и отправляйтесь отдыхать.

Ричард заторопился. Мирэнда перекатилась на постели. На электронных часах было 12.15. Только начало ночи. Она села поудобнее, вытащила из кармана свое ожерелье из фальшивых бриллиантов и снова водрузила его на голову.

Ричард спустился в свой кабинет. Джимми сидел неподвижно, уставившись на камин. От полыхавшего в нем огня осталась горка угольев, светившихся в темноте оранжевым светом.

Джимми, наклоняясь вперед, ворошил кочергой перегоравший уголь и золу.

Ричард подошел сзади незаметно, и Джимми не видел его, стоящего в дверях с горкой простыней, подушек и одеял на вытянутых руках. Так будет еще несколько минут, и Ричард сможет какое-то время спокойно изучать лицо мальчика, восхищаться сильной и четкой линией его спины под рубашкой с короткими рукавами, смотреть на его юное лицо в профиль, на его щеки, окрашенные в алый цвет отблесками умирающего огня, любоваться его взъерошенными темными волосами, которые лишь спереди, освещенные бликами, казались светлее.

Он чувствовал томление, желание подойти и сесть рядом с Джимми, обвить его плечи рукой, дать ему понять, что он увидел в мальчике что-то особенное, что его чувства к нему — нечто гораздо большее, чем сексуальное влечение.

Однако Ричард знал, что мальчик никогда его не поймет. Никогда. Весь его предыдущий опыт был иным — с такими мужчинами возможен только секс.

Хотя Ричард и давал себе отчет, что причина его поступков коренилась не только в беспокойстве за судьбу мальчика, что где-то в глубине его существа возникало болезненное желание, от которого он испытывал одновременно неловкость и восторг, — но и это была еще не вся правда.