Одержимый Райли

Усмехнувшись в ответ, он начал поступательные движения пальцами. Извиваясь, я застонала громче и слегка повернула лицо. В пылу я прикоснулась губами к его груди, от чего он сделал резкий вдох. И остановился. Он, нахрен, вытащил из меня пальцы и остановился. Просто так.

— Как мне это делать, если ты стонешь мое имя и целуешь мою грудь? Хм? — мягко спросил он. — Ты должна лежать тихо и позволять мне делать, что я хочу, не так ли?

— Прости, — прошептала я.

Попыталась сдвинуться с места, чтобы его пальцы, лежащие на моем бедре, могли легко скользнуть обратно в меня, но Джекс засмеялся и полностью убрал руку.

— Нет, думаю, на сегодня мы закончили. Если ты не можешь следовать установленным мною правилам, то ты не можешь продолжать. Завтра вечером мы попробуем еще раз, — сказал он, вставая с кровати и выходя из комнаты, оставляя меня с желанием, струящимся по внутренней стороне моего бедра.

— Ты уже видела это шоу? — спросил он, возвращая меня к реальности.

Я бросила взгляд на телевизор, желая узнать, что именно он смотрит.

— Нет, — ответила я.

Из меня вырвался громкий грохочущий звук. Я проголодалась, и мой желудок начал издавать рычание, но знала, что лучше не просить чего-то столь простого, как еда.

— Проголодалась? — спросил он, глядя на меня.

— Да, немного, — тихо ответила я.

— Тогда ладно, — сказал он, поднявшись на ноги.

Я встала и стала ждать, когда он скажет, что можно идти за ним, но он просто стоял некоторое время, смотря шоу, а затем засмеялся и схватил свою миску с хлопьями.

— Пойдем на кухню, — сказал он, наконец.

— Спасибо, — сказала я, следуя за ним.

Мы молча прошли на кухню, где он сказал мне сесть на любой стул, который мне нравится. Я села на тот, на котором сидела в первый раз, и стала ждать, положив руки на колени. Он отнес свою миску к раковине, сполоснул ее и поставил в посудомоечную машину, а затем повернулся и прислонился к стойке.

— Что именно ты хотела бы съесть? — спросил он, глядя на меня.

— Все равно, спасибо, — прошептала я.

— Ну, ты очень голодная или немного? — спросил он, начиная барабанить пальцами по столешнице.

 «Как так получилось, что никто не заметил моего исчезновения?» — внезапно несчастно подумала я.

«Потому что им все равно», — прошептал в ответ голос.

Мой живот снова заурчал, когда я вытирала слезы. Я не хотела, чтобы он знал, что я плачу, поэтому мне нужно было сосредоточиться — я не знала что произойдет, если я проявлю слабость от такого простого вопроса. Особенно, если я плакала вовсе не из-за этого.

— Хочешь десерт после завтрака? — cпросил он, подходя к плите и вытаскивая несколько сковородок.

— Не могу сказать? что против, — ответила я, яростно моргая.

Перестань плакать.

Он открыл холодильник и достал коробку яиц, упаковку бекона и немного масла.

— Хочешь попробовать?  — cпросил он, включив плиту и бросив масло в одну из сковородок.

Я смотрела, как он, включив другую конфорку, бросил в нее несколько кусочков бекона.

— Кстати, как ты предпочитаешь яйца?

— Желточные.

Джекс запрокинул голову и засмеялся. В тот момент я поняла, что произнесла детское название, но именно так я всегда называла это. Оглянувшись через плечо, он весело мне улыбнулся, побудив меня улыбнуться в ответ. Чуть-чуть.

— Подойди ко мне, Райли, — сказал он, все еще улыбаясь, и снова обратил свое внимание на плиту.

Встав, я поправила низ корсета, сжимающего меня словно тисками, и подошла к нему. Он на мгновение взглянул на меня, и я посмотрела вверх, удерживая его взгляд.

— Это странно, что я получаю удовольствие от твоей компании? Я имею в виду обычное общение, не только сексуальное, — мягко спросил он.

— Надеюсь, что нет, — стеснительно ответила я.

— Хорошо. Потому что я хочу сегодня быть нормальным. Хочу посмотреть, что ты будешь делать, если я позволю тебе делать все, что ты захочешь. Не как равные, а как знакомые. Сегодня после десерта я не потребую от тебя исполнения правил, отложив это на вечер, когда снова попытаюсь востребовать тебя. Что ты об этом думаешь? — поинтересовался он, переворачивая полоски бекона.

— Почему? — в шоке выпалила я.