Одержимый

Уголки губ Анаис приподнялись в легкой улыбке. Подумать только, а она и забыла, что Ребекка присутствовала на званом ужине…

– Ну-ка, Анаис, выбалтывай свои секреты! Я знаю, что у тебя было страстное свидание в конюшне!

– И что заставляет тебя так думать? – Анаис вспомнила взволновавший ее момент, когда она услышала грохот снаружи конюшни и заметила фигуру, метнувшуюся от окна. А что, если Ребекка шпионила за ней? Но зачем?

– Анаис, мы так давно с тобой дружим! Когда ты вернулась в гостиную после длительного отсутствия, все признаки пылких объятий бросались в глаза! Твое лицо стало пунцовым, а твои губы, – дразнящим тоном сказала Ребекка, – казались чересчур розовыми и опухшими. Или тебя ужалила пчела в феврале, или тобой пылко овладели, доставив несказанное удовольствие! Так что не томи меня больше в неизвестности. Я просто сгораю от нетерпения, так хочу узнать, что же произошло между вами!

Анаис вспыхнула и воткнула иглу в пурпурный шелк, пытаясь унять дрожь в руке и боясь неровно подшить кайму. Она хотела, чтобы этот маскарадный костюм был безупречным.

– Анаис, – все так же, поддразнивая, не унималась Ребекка, – мы дружим с незапамятных времен, ты знаешь. Тебе не удастся скрыть от меня правду. Он поцеловал тебя, не так ли?

– Может быть, – отозвалась Анаис, не в силах сдержать широкую улыбку, в которой невольно расплылись губы.

– Ах ты, злодейка! – вскричала Ребекка, слетая с кровати и вырывая ткань из рук подруги. – Ты скрывала это от меня целых два дня! Расскажи же мне все! Это было божественно? У него сильные губы?

– Ребекка, я абсолютно уверена в том, что ты и сама знаешь: это было истинное блаженство. В конце концов, тебя целовали уже много раз.

– Да, но меня не целовал никто столь же очаровательно-порочный, как лорд Реберн.

По некоторым причинам Анаис не хотела обсуждать Линдсея с Ребеккой. Не потому, что не доверяла подруге, боялась, что та неосторожно проболтается и поведает всем ее секрет. Анаис безоговорочно полагалась на Ребекку. Но понимала: то, что произошло между ней и Линдсеем, должно было остаться тайной исключительно их двоих.

– Ну же! – настаивала нетерпеливая Ребекка.

– А еще я абсолютно уверена в том, что лорд Броутон столь же очаровательно-порочен, Ребекка. Думаю, тебе давно пора выяснить, когда же он собирается сделать тебе предложение.

– О, боюсь, лорд Броутон – самый благочестивый из всех джентльменов. «Очаровательно-порочный» – я бы не прибегла к этому выражению, чтобы описать его.

Нахмурившись, Анаис подумала о мужчине, который ухаживал за Ребеккой. Гарретт, лорд Броутон, был истинным джентльменом. Красивый и богатый, Гарретт слыл желанной добычей мечтавших о замужестве барышень и их мамаш. Да, он был джентльменом, скромным и склонным к тихой рефлексии, это правда, но нельзя было отрицать и того, что Ребекка привлекала его внимание.

– Что это ты делаешь? – вдруг спросила Ребекка, проводя пальцем по золотистой тесьме, которую Анаис так сосредоточенно пришивала к пурпурному шелку.

– Готовлю костюм для сегодняшнего маскарада.

– Ты говорила мне, что оденешься пастушкой. Я думала, что твоя мать уже придумала для тебя костюм.

– Я не напялю на себя это отвратительное, уродливое чудовище. – Анаис бросила взгляд на костюм, висевший на двери ее платяного шкафа. – В этой юбке с кринолином я буду выглядеть широкой, как фрегат.

Ребекка окинула костюм критичным взором:

– Он просто омерзительный, не так ли?

– Я его не надену.

– Тогда в чем же ты пойдешь?

– Я собираюсь нарядиться одалиской.

Рот Ребекки изумленно приоткрылся, и она поспешила резко его захлопнуть.

– Ты ведь знаешь, кто такая одалиска, верно? И ты понимаешь, что тебе придется обнажиться довольно… – Взволнованная Ребекка глотнула и выразительно посмотрела на подругу. – Тебе придется обнажиться чуть ли не целиком, Анаис.

– О, я добавлю в костюм соответствующие детали, которые позволят мне прилично выглядеть в светском обществе, – не беспокойся об этом. Зато из достоверных источников знаю, что буду выглядеть гораздо привлекательнее в костюме одалиски. Эту идею подал Линдсей, и мне хочется ему угодить.

Глаза подруги с сомнением округлились.

– Не могу поверить, что это именно Реберн так себя ведет! Хорошо-хорошо, не то чтобы ему не следует считать тебя привлекательной, – поспешила оговориться Ребекка. – Просто после всех этих лет… когда вы так долго были лишь… понимаешь, казалось, будто вас не интересуют отношения подобного рода…

Последние слова Ребекка произнесла почти шепотом, а потом и вовсе ошеломленно смолкла.

– Я сама едва ли могу в это поверить. О, Ребекка, но я действительно не сомневаюсь в том, что он любит меня. Я ему верю, он говорит, что мы обязательно поженимся!

– Ты так уверена в этом, Анаис? Мне бы не хотелось видеть тебя разочарованной!