Одержимые сердца

Маришка была прекрасным лекарем моего разбитого сердца – она никогда не упоминала ни о Брэндоне, ни о Маркусе, а заставляла меня делать то, что до этого момента заставляла ее делать я: развлекаться. Рестораны, званые обеды, вечеринки, опера, театры, кино, просто прогулки по прекрасной старой Праге… Маришка… Как благодарна я была ей! Она так старалась, но, увы, Брэндон никак не желал покидать мои мысли, как Маркус – мысли моей сестры.

Разводу – быть. Это было ясно, как день. Однако документы от адвоката Маркуса запаздывали – она заболела и взяла отпуск. Об этом сообщил сам Маркус – в коротком сообщении.

Я даже не знала, стоило ли мне злиться на непутевого Маркуса, ведь он так старался помочь мне. После его приезда к Брэндону, я чувствовала к нему благодарность. Но, все же, с Маришкой он поступал как последняя свинья, и это не могло не раздражать меня. Я просто терпеливо ждала, когда они уже разведутся, чтобы честно принять сторону моей сестры и вычеркнуть Маркуса Моргана из моей жизни. К тому же он был лучшим другом Брэндона, а я отчаянно желала, чтобы меня с умалишенным идиотом Грейсоном не связывало больше ничего.

Желая хоть как-то разнообразить наши с Маришкой жизни, я уговорила ее на небольшое путешествие: сначала мы полетели в Варшаву, к родителям и маленькому Седрику. Оттуда поехали в Гданьск, где Мартин открыл уже второе заведение, в этот раз – паб с «самым вкусным польским и восточноевропейским пивом». Из Гданьска мы взяли самолет в Дублин, где в это время находился Мсцислав, который, в компании с нашими общими знакомыми-вампирами, обсуждали план покорения Эвереста. Последним пунктом нашего путешествия были Миша и Фредрик, в Ванкувере. Там нас приняли особенно тепло. Миша провела нам экскурсию по своему университету, а Фредрик пригласил нас посмотреть на его офис. Нужно заметить, всего за каких-то пару-тройку лет он раскрутился и теперь зарабатывал хорошие деньги. «Это мое хобби, которое приносит мне деньги» – добродушно ответил он Маришке, когда она поинтересовалась его работой. Мы провели в Ванкувере замечательную неделю. Естественно, родители, братья и Миша с мужем получили от меня известие о том, что я и Грейсон расстались, на что они отреагировали удивлением, но, поняв, что мое сердце разбито, деликатно молчали об этом и старались не упоминать имя Брэндона при мне.

Моя семья поддерживала меня. Раньше я не понимала того, как это важно иметь поддержку любящей семьи. Никогда в жизни я не получила столько тепла, объятий и ласковых слов, как за эту короткую поездку. И, черт побери, как приятно было видеть счастливые глаза родителей, когда они увидели, как близки стали Маришка и я. Мама даже всплакнула.

Но мне пора было писать новую книгу моей жизни. Начать все с нуля. С чистого листа.

Расставшись с Маришкой, Мишей и Фредриком в аэропорту, я села на самолет до Торонто.

Домой. В любимый милый сердцу город.

К этому времени я уже разорвала контракт с «Colour world» и искала других сотрудничеств. Благодаря моему уже известному в мире фотографии имени, меня тут же пригласили провести выставки сразу пять знаменитых музеев Канады и США. Материала у меня не было, но я быстро получила его. Все там же – в Норвегии. Все та же идея старинных домишек, предметов быта и историй из прошлого. Эта выставка прошла в Торонто, и она тут же принесла мне невероятный успех: ее даже продлили на месяц – так много людей желало ознакомиться с тайнами загадочной Норвегии.

Я начинала жизнь с чистого листа и собиралась прожить ее настолько счастливо и свободно, как мне только удастся. Увы, Брэндон был прав, когда сказал, что мои чувства к нему никуда не исчезнут – моя голова была забита им, как бы я ни старалась заполнить свой разум чем-то другим.

Секс со смертными? Не помогало. В постели с ними я представляла Брэндона. Он был везде и повсюду. Новые выставки? Они занимали меня лишь на короткий период. Развлечения, театры, путешествия? Все было без толку: мои мысли возвращались в Сансет-холл и тем прекрасным дням и ночам, что я провела там с Брэндоном. Конечно, он видел во мне Вайпер, но я не могла не отметить того, что он все-таки заботился обо мне, устраивал для меня знатные вечера, хотя так ненавидел толпу людей в своем доме… Маленькие, но чувственные моменты, обращенные ко мне, к Марии, не к Вайпер. Будь у него Вайпер, он не подпустил бы к своему поместью ни одного вампира. Значит ли это, что он чувствует ко мне хоть что-то? Привязанность? Он сказал, что я нужна ему. Почему? Быть его Вайпер? Или им руководят другие ко мне чувства?

Возможно, мне стоило бороться дальше… Нет, что за мысли? Прочь! Прочь из моей головы! Я ушла и стала свободной! А он… Я даже не знала, что стало с ним, и чем он теперь занимался. Лишь одно я знала наверняка: Люция приезжает к нему каждую пятницу. Или, теперь, когда я не с ним, она приезжает к нему намного чаще? Пусть! Мне все равно! Наплевать на то, что при одной мысли об этом меня охватывает жгучая ревность! Он – не мой, и никогда им не был!