Одержимые

— Эх. Рано тебе еще знать об этом, — вздохнула Ляля. — Но в текущих обстоятельствах… Жива твоя бабушка. Такую сильную ведьму даже при большом желании со свету не сжить. Она на омолаживающие процедуры уехала. Они довольно дительные. Там масса ритуалов всяких. А потом она займется новыми документами.

Удивление в глазах Ала сменилось откровенным ужасом.

— Да ты не бойся. Квартиру она обратно не заберет. Говорю же, документы она поменяет, и по букве закона перестанет быть твоей родственницей. Так что и к квартире отношения иметь не будет.

Ужас из глаз Ала никуда не делся.

— Моя бабушка ведьма? — прошептал он. — И она попросила за мной присмотреть?

— Угу, — подтвердила Ляля. — Годам к сорока она хотела начать учить тебя, и ты бы стал ведьмаком, может даже посильнее Василия Семеновича, хотя конечно он и не человек, но и ты бы перестал им быть. Короче, тут все запутанно. Так вот, ты был бы очень сильным Ведьмаком. А теперь. Эх, открутит мне головешку твоя бабуля, когда узнает, что ты теперь мертвяк.

— И что мне теперь делать? — спросил Ал после минутного молчания.

— Что-что, дальше жить. А бабуля твоя себе нового внука сделает. И не одного. Глядишь кто-то и с даром попадется.

— Дар? — переспросил Ал.

— Дар-дар. Абы кого колдовству не обучишь.

— И как теперь жить? Я же неживой теперь. Да еще и дар, считай, профукал.

— Живой ты, просто… альтернативно живой. А дар. В этих делай я не особо соображаю. Но думаю он никуда не делся. Но ты же как бы не человек. Так что не знаю. Может придется идти к твоей бабуле на поклон. Хотя думаю сначала стоит дождаться, когда у нее все процедуры закончатся. Она тогда будет намного добрее, чем в последнее время. А ты к тому времени освоишься.

— В смысле освоюсь? — Ал вопросительно уставился на Лялю.

— Ну хотя бы научишься не бросаться на людей, когда голодный.

— Да не хочу я ни на кого набрасываться.

— Ой ли, — хмыкнула Ляля. — Все мертвяки всегда хотели, а ты не хочешь.

— А давайте что ли поедим? — предложила вдруг Оля. — А то чего мы сидим просто так?

— А давайте, — согласилась Ляля, поднимаясь на ноги. — Только давайте на кухне. Не хочется опять все сюда тащить.

Девчонки, до того практически безмолвно наблюдавшие за Алом и Лялей, загалдели, поднимаясь со своих мест.

— Марго с Мишкой позовем? — спросила Оля.

— Ну пойди попробуй, — хихикнула Люля. — Можешь еще Саню попытаться поднять.

— Это точно, но мне как-то не по себе становится, когда я ем, а кто-то не ест, — вздохнула Оля и первой убежала на кухню.

— Вообще-то я здесь главный повар, — проворчала Лёля, спеша за подругой.

Глава 31. Саня и туман в голове

Отходняк у Сани был жесткий. И главное сразу пятнадцатое января наступило. Ну, то есть только через пару дней после старого Нового Года воспоминания хорошенько отпраздновавшего Сани перестали быть отрывочными, и даже наступила какая-то ясность в голове.

Саня был в своем временном жилище. Он стоял в закутке в конце коридора, который выполнял некоторые функции ванной комнаты, и смотрел на свое зеленоватое и слишком бледное, теперь уже навсегда, отражение в зеркале. От заплывших глаз остались щелки, а под ними красовались коричневатые мешки, куда за длинные новогодние каникулы залилось не меньше пары ведер спиртного — большая часть из этого как ни странно от горя. Скул у Сани видно не было совсем, зато щеки выделялись по-хомячьи. А нос как у орла, но немного покоцанный. Шея казалась тоненькой и хрупкой, а ключицы походили на две паучьих лапы. Еще бы, после того, как второго или третьего января, Карина вместе с Лялей прогнали Саню и Мишку домой, они из еды видели только штук пять плавленых сырков, два соленых огурца и палку сырокопченой. И все без хлеба, потому что на него денег уже не оставалось.

Вообще-то Саня ушел сам, а Мишка за компанию. Саня всегда и везде был инициатором.

Дело было так. Когда уже под вечер первого дня свеженаступившего года Саня проснулся без панических воспоминания о том, что его похитили инопланетяне, после того, как хорошенько замучили какие-то тайные спецслужбы, то нашел себя лежащим в небольшой темной комнате, на чем-то не очень мягком, но все же не на полу. Вокруг, хоть и было темно, виднелись тазы и ведра, какие-то многочисленные палки и доски, а также коробки и пакеты всевозможных размеров. Но главное — там было тихо и тепло. Когда Саня сумел перевернуться со спины на бок, чтобы в более удобной позе еще немного покемарить, то сразу проверил своим длинным носом пол на крепкость. Пол оказался крепче.

Со скрипом присев, Саня обнаружил, что до того лежал на составленных в ряд табуретках, и что его нос разминулся с мышеловкой огромного размера едва ли на тридцать сантиметров. Пол оказался еще менее мягким чем табуретки. Да еще и дуло откуда-то. Но отнюдь не это стало решением, что пора вставать. Жажда! Всему виной была именно она.