Одержимые

— Если бы. Воскрешать я не умею. Все мы с вами знаем, кто умеет воскрешать. Я не он, и это хорошо. Вы теперь, как бы это помягче сказать? — он замолк, задумавшись.

— Не человек, — ласковым, слишком ласковым голосом сказала Ляля.

— В смысле? — воскликнул Ал и резко сел и перед глазами его все поплыло.

Но в голове все же осело, что тело понемногу стало подчиняться, ведь получилось же все таки сесть. Правда теперь хотелось опять помереть. Хотя нет, не хотелось.

— Придержите его девчата, а то еще бегать начнет. А ему пока нельзя. А может и всегда нельзя будет. Это уж как пойдет.

Когда в глазах Ала немного прояснилось, он вновь вгляделся в то, что ему было легко доступно — в свои руки. И они были вполне нормальными. А что не так он никак не мог понять.

— Так вроде все же в порядке, — с мольбой в голосе и глазах проговорил он, протягивая руки к девчонкам. — Что не так-то? Руки вон, — он указал на свои руки глазами, — вполне человеческие. И я вроде себя человеком чувствую.

— Так ты же был человеком, вот руки и человеческие, — рационально заявила Ляля. — И все прочее у тебя вполне человеческое.

— Ну мы тоже вроде люди с виду, — прочирикала Лёля. — Ты же ведь даже не догадывался, что не люди. Но скоро поймешь.

— Это пока вполне человеческие руки, и все прочее. То-то еще будет, — хмыкнула Карина. — То-то тебе сюрприз потом будет.

— Ты еще успеешь понять, что значит чувствовать или не чувствовать, — заверила его Леля. — И человека в том числе.

— Ой, ты еще просто не понимаешь, какая веселая жизнь тебя ждет! — воскликнула Люля.

— А я, как ни странно, с Люлькой согласна, — кивнула сама себе Оля. — Только нифига это на самом деле не весело.

— Так, девчата, — прервал женское словоизлияние усатый дядька и заерзал на диване. — Вы за своим пареньком приглядывайте. А мне пора. Сами уж объясните ему что да как. Если что, звоните.

— Спасибо вам, Василий Семенович, — спохватилась Ляля и принялась помогать гостю подняться. — Что бы мы без вас делали?

— Ясно что, — буркнула Карина. — Яму бы копали в саду. Это по зиме-то. И это еще хорошо, что у Ала родственников близких нет, и его бы искать никто не стал.

У Ала отвисла челюсть.

— Ну что ты, Лялечка, мне было в радость помочь вам. Ты, да и другие девчата, не раз выручали меня. А я хоть попрактиковался. Сама знаешь, нынче это особо и не нужно. Ну, все помнишь, чему я тебя учил? Твоя задача сейчас помочь пареньку освоиться.

И мужчина, поддерживаемый под руку хрупкой девушкой, зашаркал в сторону прихожей.

— Постойте, — прохрипел Ал, протягивая к незнакомцу руки. — Вы не сказали, кто я теперь, если не человек.

— Не сказал? — удивился Василий Семенович, оборачиваясь. — Надо же? Хотя я как-то не привык объясняться в теми… кого поднял. Вы, голубчик, мертвяк.

— Какой еще мертвяк? — ужаснулся Ал.

— Самый обыкновенный. Ляля вам все расскажет. Ну что ж, девчата, молодой человек. Мне пора.

И он, ловко подхватив с пола свою старомодную сумку, скорее даже ридикюль, попросту растаял в воздухе.

— Вот бы тоже так уметь, — завистливо пробормотала Карина.

— Какие твои годы? — хихикнула Леля. — Еще научишься.

— Правда что ли?

— Правда-правда.

Глаза у Карины вспыхнули неподдельным сиянием.

— Лелька ведь не шутит? Правда?

— Не шутит, — отмахнулась Ляля. — Только давайте потом об этом. А сейчас мне надо рассказать Алу про его новую жизнь. Ты давай, слазь со стола, только потихоньку. Ноги еще могут не слушаться тебя.

И только сейчас Ал понял, почему все казались ему маленькими. Не без помощи девчонок он перебрался на диван. Ноги и правда были еще слабыми.

— А это у меня в глазах потемнело, или у меня руки и правда какой-то сероватый оттенок имеют?

— А у меня какого цвета руки? — спросила Ляля, протягивая Алу свою ладонь.

— Нор… зе-зе-зеленая, — в ужасе прошептал Ал.

Он поднял глаза и увидел, что и лицо у Ляли зеленое. У Карины лицо было голубоватым. У Люли лицо было в крохотных перьях. В общем на человека никто из них не был похож.

Девчонки насилу смогли удержать Ала, и то только потому, что сил у него еще особо не было.

— У меня что, тоже перья или солома в голове? — пробормотал он, когда немного успокоился.

— Еще чего, — фыркнула Ляля. — Ты так-то человеком и остался. Просто не живой. Поэтому я и сказала, что ты не человек. Ты не живой человек.

— Но я же даже дышу! — для наглядности Ал даже немного посопел и попыхтел, во все работая легкими.

— Мышечная память, — отмахнулась Ляля. — К тому же легкие-то у тебя никуда не делись. — Но кислород-то тебе точно больше не нужен.

— Я мертвяк? — с всхлипываниями в голосе пробормотал Ал. — А что это значит? Ну кроме того, что я мертвый?

— Э-э-э, — протянула Ляля, не в силах объяснить того, о чем ее спрашивали. И все, чему ее учили вылетело из головы.

— Если я правильно поняла, — заговорила Карина, глазами ища поддержки у Ляли. — То ты теперь… э-э-э… ну типа зомби. Ну как в некоторых фильмах.

— Ну в общем-то да, — кивнула Ляля.

Глаза у Ала, что называется, полезли на лоб.

— И что, я теперь буду бросаться на людей, чтобы съесть их? Мне теперь надо есть мозги?

Карина вместе с Алом вопросительно уставилась на Лялю.