Одержимость мажора

– Я оставил вам квартиру, когда уходил! Что еще вы от меня хотите? – недовольно спрашивает отец, когда я, сказав маме, что иду на смену в магазин, звоню ему. Я весь вечер набиралась храбрости для этого. Долго гуляла в соседнем дворе, прежде чем набрать его номер. И хотя я не ждала ничего хорошего, боль и разочарование всё равно прострелили мое глупое сердце. – Я сам едва выживаю! Мне приходится платить за квартиру, еду, я уже молчу обо всем остальном и…

Дальше я не слушаю. Просто отключаюсь, понимая, что не дождусь того, чего жаждала, звоня ему.

Наверное, это и становится переломным моментом, когда я решаюсь на отчаянный шаг. Ведь в глубине души я прекрасно знаю, что нужно Мирзоеву и за что он готов платить. Если уж за день со мной он вывалил четверть сотки, то сколько заплатит за ночь?

* * *

Когда ночью отхожу ко сну и лежу на свой продавленной раскладушке, на телефон падает СМС. Нажимаю на всплывшее облачко, не представляя, кто мне написал.

«Как насчет пожелать мне спокойной ночи?»

Чертов мажор решил занять каждую минуту моего времени, а я надеялась, что уж дома-то избавлена от его общества. Раздавленная разговором с отцом, не испытываю абсолютно никакого желания вступать в переписку с Мирзоевым. Просто тупо смотрю в экран с глупой надеждой, что СМС исчезнет. Но нет, чудес в моей жизни давно не случалось.

Телефон светится в темноте, и я юркаю под одеяло, чтобы накрыться с головой. Мои уже спят, не хочу их разбудить. Странное волнение накатывает штормовой волной. Мажор не может меня видеть, но я ощущаю его присутствие, вспоминаю запах, память подбрасывает мне яркие картинки помимо моей воли.

Может, будет проще и безопаснее предложить ему себя по телефону? Но, блин, я никогда ничего подобного не делала. Как это происходит? Почему у других всё так просто, а я вечно усложняю? Ведь он же не будет против. Ведь не будет? Вряд ли рассмеется в лицо и откажется. А вдруг?

«Я жду. Или тебе нужно финансовое подкрепление?»

Вместе с СМС на мой счет падает уведомление из банка. Пять тысяч рублей. Да черт побери! Этот парень – настоящий псих. Сталкер, который начинает меня пугать.

Вот уж не думала, что буду получать плату за сообщения. Переворачиваюсь на живот и трясущимися пальцами набираю сообщение.

«Мирзоев, я бы на твоем месте не могла уснуть. Ты слишком просто разбазариваешь деньги. Скоро займешь мое место на кассе, чтобы заработать на пропитание».

«Сколько беспокойства обо мне, Губастая. Да у нас прогресс. Ты меня радуешь».

Мне хочется завопить, что нет никаких нас, никакого прогресса и мы никуда не движемся, но я прекрасно понимаю, что, если ступила на скользкую дорожку, с нее уже не сойти. Завтра же поговорю с мажором, мне не придумать, в какие слова облечь свое предложение. Положусь на волю случая…

Ничего не отвечаю и засыпаю с тяжелым сердцем, а наутро сажусь к нему в машину с твердым намерением пойти дальше в наших недоотношениях.

– Ты не ответила на мое сообщение и оставила меня без пожелания спокойной ночи, – сразу же кидает мне в лицо обвинение, тесно сжав свои полные губы.

– Телефон сел, – вру без зазрения совести, даже не думая оправдываться или извиняться.

– Заряжай его, поняла? – приказывает как собаке, что меня изрядно коробит, и выкручивает руль, вливаясь в поток машин.

– Поняла, – бурчу себе под нос, ударяясь спиной о сиденье и обнимая плечи руками. У меня отвратительное настроение, и крайне сложно настроиться на разговор, который я прокручивала в голове с той минуты, как проснулась сегодня.

«Халид, сколько ты заплатишь за ночь?»

«Халид, я готова пойти дальше»…

«Халид, мне нужен по меньшей мере миллион, как я могу его получить?»

Всё не то, и меня адски бесит, что я оказалась в такой ситуации, но нет никого рядом, на кого я бы могла перекинуть свой гнев. По сути, мажор же не виноват в том, что случилось в моей семье, и я не имею права срывать на нем свою злость. Выпуская пар, через силу давлю из себя улыбку.

– Я вчера просто сильно устала, а еще не знаю, что сказать матери по поводу увольнения с работы. Она не обрадуется, подумает, что я что-то натворила.

– Ты можешь сказать, что работаешь в этой дыре, деньги же у тебя будут.

– Я не привыкла врать своим родным, – пытаюсь объяснить то, что он вряд ли поймет.

– Ты уже не маленькая. По-моему, ты не должна оправдываться перед своей матерью.

– У нас не такая семья, Халид, мы все доверяем друг другу и поддерживаем. Мама учила меня не врать, ведь всё тайное становится явным.

– Тогда просто скажи ей, что мы встречаемся, – жмет он плечами, словно ничего страшного в этом не видит.

– А мы встречаемся? – сжимаю края сиденья пальцами, настраиваясь на главный вопрос, который я должна задать.

Мажор окидывает меня внимательным взглядом, настолько проницательным, что мне кажется, он способен читать мои мысли, от него я тушуюсь и сижу с опущенной головой, не в силах смотреть ему в глаза.

– Ты бы предпочла говорить всем правду?