Одержимость (ЛП)

Губы Лорел скривились, когда она откинулась назад и посмотрела вверх.

— Я знала, что ты этого не делал.

Я пожал плечами.

— Я все еще не солгал тебе.

— Ты имел в виду все то, что сказал вчера утром?

— Ни единого гребаного слова. Каждая фраза начиналась с «может быть» или «возможно».

Ее голова начала покачиваться.

— Ты прав. В то время я… это не имеет значения. Я тебе не поверила.

— Мне неприятно, что это открытие расстроило тебя, — сказал я. — Я раздумывал, стоит ли рассказывать тебе о них.

— Нет, Кадер, ты должен рассказать мне все. Я имею в виду, если бы они разговаривали приватно… — она вздохнула, прежде чем напрячь шею и плечи. — …Стефани могла написать то первое письмо. Чем больше я об этом думаю, тем больше в этом смысла. Может, она использовала Расса, чтобы извлечь выгоду из нашего состава.

— Или они работали вместе, — предположил я.

— Я знаю, глупо, что хочу верить в его непричастность. — Она склонила голову набок. — Говорю, как ревнивая любовница, и, возможно, так оно и есть, но теперь, когда я думаю об этом, было несколько разных случаев, когда…

Ее слова затихли, словно следуя за ее отсутствующим выражением лица.

— Что?

Ее тонкое плечо дернулось.

— В течение дня… Рассел покидал пятый этаж, чтобы пойти…в разные места, например, в центр, где проходили наши клинические испытания. И все же иногда до него было трудно достучаться. Я не знаю. Он уходил, а Стефани уходила по делам, или она уходила, а он исчезал. Я никогда не думала об этом раньше.

— Они отсутствовали достаточно долго, чтобы отправиться в одно из своих мест?

Она сморщила нос.

— Не знаю. Я так не думаю, — она сосредоточенно поджала губы. — Это не дало бы им времени, чтобы…да не знаю я!

Мне хотелось улыбнуться, подольше поразмышлять над тем фактом, что Лорел, по сути, заявила, что Картрайт скорострел. Хотел. Но не стал.

— Я проверю их кредитные карточки и банковские записи, — предложил я. — Может, они встречались в отеле или ресторане. Если есть доказательства того, что они встречались, где угодно, мы можем на что-то напасть, что-то большее, чем одноразовый секс.

— Первое письмо? — спросила Лорел, и ее интонация прозвучала как вопрос. — Я хотела бы прочитать его еще раз. Ты сказал, что его прислали из университета, а не от отдельного человека.

— Я сказал, что оно было отправлено через университетские серверы. Оно не было связано ни с одним реальным аккаунтом. Тот, кто его послал, знал, что делает и как получить доступ к Даркнету.

Лорел посмотрела на свои руки, все еще держащие меня за предплечья.

— Кадер. — Она посмотрела сквозь свои проклятые ресницы. — Могу я…пожалуйста… ты позволишь мне увидеть твои татуировки?

Что-то было в ее голосе, желание, которое мог исполнить только я, возможность отвлечь ее от мыслей о Картрайте. И все же я не мог. Я не показывал ей того, что она хотела увидеть. Вчера я пытался заставить ее понять, что я чудовище. Теперь я хотел скрыть бесспорное тому доказательство.

— Лорел, я пойду наверх и приму душ. Твой ноутбук в столовой. Он не подключен к интернету. Я подключу, когда закончу. Не заходи ни в мой кабинет, ни в мою комнату…

Разочарование нахлынуло на нее, омрачив лицо, когда она подняла руки, останавливая мое предложение.

— Будет лучше, если ты перестанешь повторяться. Я знаю правила. Я не хочу, чтобы меня обнаружили. Я также уважаю твою частную жизнь… — она пожала плечами. — …даже если ты не всегда уважаешь мою.

Я сделал шаг назад. Не говоря больше ни слова, Лорел повернулась к раковине. Включив воду, она принялась мыть посуду.

Я должен был отойти.

Мне следовало уйти.

Я не ушел.

Мои ноги оставались прикованными к полу, а глаза не отрывались от нее. Мой взгляд скользнул от ее длинного блестящего хвостика к миниатюрной фигуре с сексуальными изгибами. Разочарование исходило из каждой ее поры. Было ли это из-за Картрайта или из-за моего последнего отказа?

Все, что я знал, это то, что стоять там и смотреть на Лорел было совсем другим видом боли.

Я испытывал боль.

Это было другое, более глубокое, что-то не физическое внутри меня.

Я никак не мог понять, почему я одержим этой женщиной, а она — мной. Я хотел этого, и все же не хотел. Меня тянуло к тому, как она смотрела на меня, видела меня, тянуло к тому, как это отличалось от всех остальных. Что будет, если я действительно позволю ей увидеть?

Моя шея напряглась.

Может, это будет настоящий конец.

Так будет лучше для нас обоих.

Закрыв глаза, я закатал рукава до локтей. Посмотрев вниз, я увидел разноцветные чернила, узоры, которые извивались на коже; ничто иное, как попытка украсить то, что было ужасным. С годами шрамы и цвета стали одним целым. Лорел достаточно было одного взгляда, чтобы содрогнуться от ужаса.

Хотя я и хотел сделать это, чтобы покончить с ее любопытством, мне было трудно двигаться. Как будто мои шаги боролись с течением, двигались к ней, но в то же время были сметены метафорической водой. Мое сердце колотилось о ребра, а во рту пересохло, когда я остановился позади нее. Мы не касались друг друга, но от нее исходило тепло.

— Кадер? — спросила она, не двигаясь.