Одержимость Грешника

Холодные пальцы Северова ощутимо впились в моё лицо. Тёмные глаза напротив готовы были прожечь меня насквозь.

— Избавиться?

— Да! — смело ответила я.

В конце концов, это моё тело, и мне решать, рожать или нет.

— Лгунья, — вдруг улыбнулся как-то победно Алекс.

Я даже растерялась от подобной реакции. Я думала, он будет злиться, но чтобы улыбаться… Это не укладывалось у меня в голове. Я смотрела на него как на сумасшедшего, широко распахнув глаза.

— Тебе весело? — подняла я брови вверх.

— Да, — кивнул он. — Потому что ты лжёшь, маленькая моя.

— Не зови меня так, — проворчала я.

— Отныне я буду звать тебя так, как хочется мне, Тая. Ты не посмеешь избавиться от ребёнка.

— Почему ты так уверен в этом? — я дёрнула головой в попытке освободиться от его пальцев на своей коже, но у меня ничего не вышло — крепко держал, зараза, и заставлял смотреть в его глаза и слушать то, что говорит он.

— Потому что я беседовал с твоим лечащим врачом, и он сказал, что при падении ты защищала свой живот руками, а не голову. Ты пыталась спасти ребёнка. Нашего ребёнка, Тая. Это не похоже на поведение женщины, которая мечтает избавиться от него.

Я опустила ресницы опять и закусила нижнюю губу от волнения. Он прав. Врач узнал это от меня и зачем-то поведал об этом Лёше. Как бы то ни было, он знает, и врать бессмысленно. Теперь он вмешается по полной в мою и так полную бардака и проблем жизнь. Потому что этот ребёнок его, и Северов прекрасно это понимает.

— Когда ты закусываешь нижнюю губу — это значит, что тебя рассекретили, Штирлиц, — снова усмехнулся Алекс, понимая, что мои аргументы разбиты в хлам. — Родишь его. Будем воспитывать. Вместе. И не спорь даже с этим — мама и папа у малыша должны быть, ребенок родится в полной семье.

— А если этот ребёнок не твой? — подняла я глаза на него. — Готов принять его, поверив мне на слово?

— Сделаем тест на отцовство, — пожал он плечами. — Сейчас это возможно на раннем сроке без рисков для маленького. Не подумай, что я тебе не доверяю, но мы ведь… расставались, так скажем… Я знаю, что он мой. Но проверить не помешает.

Да, Алекс такой человек — он верит только фактам и документам. Впрочем, для бизнесмена его уровня эта позиция верная, я совершенно не обиделась на это. Меня больше волновало то, что будет после теста. Я прекрасно знаю, что он покажет, что папа моего малыша — Северов на все двести процентов.

– Зачем он тебе нужен, Лёш? — спросила я. — Ты ведь не хотел детей. Свою бывшую жену на аборт отправил!

– Теперь хочу ребёнка, Тая. От тебя. И ты мне его родишь.

***

Я молчала, не зная, как на это реагировать. Я планировала рожать, но не думала о том, что мы будем ждать и встречать этого малыша вместе с Северовым…

— И кстати, я не отправлял Эллу на аборт, — сказал мне Лёша, когда пауза затянулась. — В пересказе моей бывшей жены всё возможно, но на самом деле она сделала это сама. Если ребёнок, конечно, был.

Я перевела взгляд на него. Да, Алекс как-то не похож на того, кто, как Паша, хладнокровно бросил бы своё дитя.

— Когда она подала на развод, то сама же и попыталась вернуться, — говорил Алекс. Не знаю, почему он решил поделиться со мной этим, но я слушала очень внимательно. — Возможно, надеялась услышать, что она мне очень нужна и что я стану её останавливать и удержу от развода. Но я согласился. Тогда она попыталась вернуться сама, но я понял, что мне это не нужно. Мы бы и дальше жили и обманывали себя, что у нас любовь, пока мы с тобой… Пока я не узнал вкус твоих губ, Тая.

Мои щёки обжёг румянец стыда, и я спрятала глаза за ресницами. Целовал меня, тогда ещё чужую жену, тогда ещё женатый Алекс, а стыдно почему-то мне. До сих пор. Я поняла, что он говорил именно об этом вечере, когда его тогда ещё жена, явно влюбленная в него как кошка, застукала наш с ним поцелуй на террасе у океана.

— Я понял, что не отвечаю ей так же пламенно на чувства. И поэтому решил не тратить её время и отпустил. Только Эля не оценила. Заявила, что беременна, а когда я не вернулся даже после этого, пообещав лишь заботиться и помогать ребёнку и ей, но не жить вместе, она сказала, что сделала аборт мне назло. Не знаю, насколько это правда. Может быть, и ребёнок, и аборт были лишь плодом её воображения – как способ манипуляции мной.

— Ты любил её? — спросила я. — Ведь женился на ней…

— Ну, она нравилась мне, — пожал плечами Алекс. — Не так, как ты… Но нравилась. Она себя показала как нельзя лучше, но позже проявился её характер в полную меру, а ещё добавилась эта ревность… Элла видела мою симпатию к тебе и изводила меня.

— Прости, — сказала я негромко. — Я не хотела, чтобы всё так вышло…

— Разве я винил тебя в чём-то? — посмотрел на меня Алекс. — Никто не виноват, что я… влюбился в жену тогда ещё друга и, к сожалению, построить свою жизнь без неё уже не смог.