Одержимость

На день его закрыли для посетителей, чтобы устроить поминки по Сьюзан. Всю подготовку провел Гарри — он сам настоял на этом. Расставил цветы и фотографии, подобрал музыку, приготовил еду.

Родители Сьюзан тоже приехали попрощаться с дочерью. После переезда в Нью-Йорк Наоми и Мейсон регулярно встречались с бабушкой и дедушкой. Им потребовалось не так уж много времени, чтобы понять, что все те ужасные вещи, которые отец их говорил про родителей жены, оказались очередной ложью.

Это были добрые, сердечные люди. Способные любить и прощать. Они простили дочь за то, что та вычеркнула их из своей жизни, запретила им видеться с внуками. Позже они оплатили ее лечение. Ни разу, по крайней мере в присутствии Наоми, не сказали они дурного слова о Сьюзан.

И никогда они не упоминали в разговоре Томаса Дэвида Боуза.

На поминки пришли все работники ресторана, а еще друзья Сета и Гарри. Заглянул кое-кто из учителей Наоми и Мейсона. Родители их одноклассников — по крайней мере некоторые из них — тоже пришли почтить память Сьюзан.

Появление детектива Россини стало для Наоми сюрпризом.

— Я и не знала, что полиция ходит на такие мероприятия.

— Мне хотелось выказать свое почтение. И узнать, как у тебя дела.

— Я в порядке. Хуже всего, похоже, моему дяде. Даже хуже, чем бабушке с дедушкой. Он думал, что сможет спасти ее. Думал, что ему это удалось. Он так старался. И Гарри тоже старался. Но сейчас он беспокоится главным образом из-за Сета. Про нас с Мейсоном он тоже не забывает, но главное для него — это Сет. Гарри сделал все, чтобы поминки прошли как можно лучше, чтобы все выглядело как прославление жизни. Но у мамы была такая жизнь, что особо и славить-то нечего.

— Тут ты не права. У нее были вы с Мейсоном, и это повод для радости.

— Спасибо на добром слове.

— Я говорю правду, Наоми. Ты сделала эту фотографию?

Она кивнула на снимок, где мать Наоми кружилась в танце с Сетом.

— Как вы узнали?

— Я же полицейский, — улыбнулась Россини. — Ты умеешь подмечать счастливые моменты. Но больше всего мне нравится вот этот снимок.

Она подошла к фото, которое Наоми сделала с помощью таймера. Здесь они были втроем: Сьюзан и ее дети. Гарри прислонил снимок к вазе с букетом розовых роз, ведь мать ее так любила этот цвет.

— Сразу видно, как она гордится тобой и твоим братом.

— Вы так думаете?

— Конечно. Копы умеют не только слушать, но и наблюдать. Она действительно гордилась вами. Вот о чем тебе нужно помнить. Что ж, мне пора возвращаться на работу.

— Спасибо, что зашли. — Наоми говорила это всем, кто заглянул на поминки.

Неожиданно для себя она увидела среди гостей Марка Райдера.

— Привет, — подошел он к Наоми.

— Привет.

Марк был высоким и симпатичным, с большими карими глазами. Каштановые волосы слегка вились на концах.

— Мне так жаль, что твоя мама умерла. Я так тебе сочувствую…

— Спасибо. Спасибо, что пришел.

— Я понимаю, каково тебе. Моя мама умерла, когда я был совсем маленьким.

— Правда? Но я… я же встречалась с твоей мамой.

— Отец женился на ней, когда мне было три. Она хорошая, совсем как настоящая мать. Но моя родная мама умерла.

— Я не знала. Мне очень жаль, Марк.

— Ну да, это всегда нелегко. Вот я и заглянул, чтобы поддержать тебя.

Растроганная, она сделала шаг вперед и обняла его. И тут же поняла свою ошибку, когда Марк обнял ее в ответ, совсем не по-дружески.

Наоми отстранилась.

— Мы же на поминках.

— Ну да, прости. Я просто подумал… — Он пожал плечами, стараясь скрыть неловкость. — Да что там…

— Спасибо, что пришел, — повторила она. — Если хочешь, в баре можно выпить чего-нибудь некрепкого.

— Пожалуй. Ну ладно, бывай.

Оставшись в одиночестве, Наоми с тоской взглянула в сторону двери. Может, уйти в соседнюю комнату, посидеть в одиночестве? Развернувшись, она сделала шаг вперед и чуть не столкнулась с Энсоном Чаффинсом.

— Эм-м… Привет. — Он сунул руки в карманы. — Даже не знаю… зашел вот, чтобы сказать… ну, сама понимаешь.

— Давай присядем. Меня не будут так донимать, если увидят, что я не одна.

— Я видел тут ребят из школы, но предпочел не светиться. Подождал, пока они уйдут. Странно это все. Людям хочется знать, как все произошло, а тебя они стесняются спрашивать. Да и в школе тебя еще не было. Ты как, вернешься?

— Да, на следующей неделе.

— Ну да… ясно.

Наоми невольно улыбнулась. Да уж, писал он куда лучше, чем говорил.

— Мне нужны хорошие оценки. Мейсону тоже. Иначе можно забыть о колледже.

— Я следующей осенью иду в Колумбийский университет.

— Проходишь по баллам?

— Похоже на то. Надо еще кое-что подтянуть, но в целом все выглядит неплохо. Буду изучать журналистику.

— У тебя получится.

— Да. — Он поерзал на стуле. — Я тут слышал, как копы говорили между собой… Ты же знаешь, меня допрашивали, и все такое. Так вот, я слышал, как двое из них упомянули фамилию Боуз. Твоя мать была его женой, да? Я про Томаса Дэвида Боуза.

Наоми промолчала, только крепче сцепила руки.

— Я узнал имя, поскольку видел фильм. И книгу тоже читал. Ты — та самая Наоми.

— Все уже об этом знают?