Одержимость

– Очень рада за тебя.

– Я тебе вот что скажу: чтобы ему понравилось, аргументы должны были быть очень весомыми. Мы сегодня выедем куда-нибудь. Отпраздновать. Не против?

– С удовольствием.

– Ты не возражаешь, если я на какое-то время вернусь в винодельню… хочу попробовать кое-что к его… ты не очень будешь против?

– Нет-нет, – сказала она. – Я ничуть не буду против.

Она следила через окно, как он шел по двору в винодельню. И уже собиралась взять ключ, когда услышала шум подъезжающей машины. Клиент или турист? Бесплатные дегустации в любое время. Посетителям всегда рады. «Уезжай, – взмолилась она про себя, – убирайся поскорей, кто бы ты ни был, черт тебя подери!»

Ключ пришлось оставить на месте – Дэвид мог в любую минуту прибежать за штопором, за парой стаканов, за чем угодно!

Алекс сердито прошла в гостиную, села на диван и уставилась на маленького мальчика на трехколесном велосипеде. Пухленький мальчуган с темными задумчивыми глазами.

За окном послышался шум, потом сердитый голос Дэвида:

– Алекс? Алекс? Где ты? Что это за чертовщина? Это ты устроила? Опять эти чертовы психи?

Она посмотрела на каминную полку, и Фабиан усмехнулся ей с велосипеда.

– Дэвид… – Ее зов прозвучал чуть громче шепота.

– Неужели вы не понимаете… – доносился издалека его взволнованный голос. – Она приехала сюда в поисках спасения, а вы хотите притащить сюда все это… уж не знаю, как и назвать. Оставьте ее в покое! Жизнь у нее наладится, она справится, несколько дней на свежем воздухе – вот все, что ей нужно.

– Все не так просто, мистер Хайтауэр. Хотелось бы мне, чтобы дело обстояло так, как вы говорите.

Она сразу же узнала напевный голос Моргана Форда.

– Дэвид…

Долгое молчание.

«Четвертое мая».

Ее лихорадило.

– Дэвид…

– Я думаю, мы должны начать немедленно, – донесся мягкий, но решительный голос Форда.

– Нет, – отрезал Дэвид. – Она этого не хочет.

– Ради вас обоих, – убеждал Форд.

«Нет», – хотела сказать она. Но не могла выдавить ни звука.

– Мистер Хайтауэр, дух вашего сына не находит покоя. Его нельзя оставлять в таком состоянии. Пока мы не поможем этому духу отойти, ваша жена не найдет покоя.

«Не позволяй ему, Дэвид, пожалуйста, не позволяй».

– Не могли бы вы отложить это на другое время? Когда ее состояние улучшится.

– Ее состояние не улучшится, пока он рядом. Он все время использует свою силу, лишает ее энергии.

«Нет, не так. Неужели вы не понимаете? Боже мой, неужели вы не понимаете?»

– Она служит для него батарейкой; он все время подпитывается от нее. Мы должны его изолировать… или освободить их друг от друга.

– Служит батарейкой? Что вы имеете в виду?

– У духов нет собственной энергии, мистер Хайтауэр. Они черпают ее от плотских существ.

– И вы утверждаете, что он черпает энергию от Алекс?

– Привязанные к земле духи обитают в мире тьмы. Так же как люди в темноте идут на любой свет, который видят, так и духи направляются к источнику энергии. Скорбь – сильный источник энергии. Скорбь вашей жены для него как маяк.

Последовала пауза.

– И это ваша теория?

– Нет, мистер Хайтауэр, это не моя теория. Это точные данные.

– И если мы ничего не сделаем, что будет?

– Существует опасность, что он целиком завладеет ею.

– Я бы хотел переговорить с моей женой наедине.

– Да, конечно. Есть одно важное соображение. Понимаете, она должна понять, что она может понести ответственность.

– Ответственность? – резко переспросил Дэвид.

– Мы считаем, что дух вашего сына все еще находится на земном плане, – будничным тоном сказал Форд. – Но мы не знаем, то ли он не покидал земной план, то ли вернулся на него. Понимаете, прежде всего, возможно, миссис Хайтауэр сама потревожила его дух, когда обратилась ко мне. Часто духи не хотят возвращаться… их вызывают против воли, как Саул при помощи волшебницы вызвал дух Самуила.[24] А иногда духов возвращает сила скорби человека, понесшего утрату.

Еще одна пауза.

– Я только хотел, чтобы вы приняли сказанное к сведению, мистер Хайтауэр. Это важно.

– Значит, во всем виновата моя жена?

– Необязательно, мистер Хайтауэр. Совсем необязательно. Но это не исключается.

Новая долгая пауза. Потом Дэвид позвал ее:

– Алекс? Алекс!

Она огляделась.

– Где она, черт побери?

Она услышала шаги, потом снова его голос.

– Вот ты где! Ты не оглохла – я тебя повсюду ищу.

Она ничего не ответила.

Донесся хлопок закрывающейся двери.

– Приехал твой приятель-медиум, черт бы его драл… и еще эта психопатка Санди и вся остальная компания. Ты на кой черт их пригласила?

– Я их не приглашала.

– Что?

– Я их не приглашала.

– Тогда кто же их позвал?

– Фабиан, – просто ответила она.

Раздался щелчок табакерки, шуршание бумаги, потом снова тишина.

– Ты что имеешь в виду?

Она смотрела на ребенка на велосипеде, ее ребенка, которого она принесла в этот мир. Ее младенца, ревевшего по ночам. Ее младенца, ревевшего при свете дня. Ее пробрала дрожь. Улыбающийся ребенок на трехколесном велосипеде находился где-то там, в темноте, сбитый с толку и испуганный. «Помоги мне, мама»… Как?

– Не знаю. Я не знаю, что имею в виду.

– И что ты хочешь делать?

«Помоги мне, мама»…