Одержимость

В сентябре, возле лодочной станции была обнаружена Виктория Диас. Они прочли об этом в «Эль Диарио». Но на этот раз это было нечто больше, чем семейное дело. Тоньо был задержан и допрошен патрульным полицейским, который, правда, еще не знал о совершенном убийстве. Потом он, конечно же, вспомнил. В Эль-Баррио было несложно вычислить, где проживает подросток с немного раскосыми глазами, который постоянно носит куртку с поднятым воротником. У полиции было в этом районе много информаторов. В тот же вечер на Второй Восточной улице появились двое детективов.

— Но они не нашли его, — сказала она.

— Где же он был? — спросила я.

Последовало нервозное молчание. Миссис Перес глядела то на меня, то на Дона Педро. У меня создалось впечатление, что ей не хочется выдавать мне эту тайну. Убийца он или нет, но это был ее ребенок. Я была «Англо» — по ее стандартам, очень богатой, а чтобы помочь моему брату, она должна была пожертвовать своим сыном.

— Пожалуйста, — попросила я.

Она взглянула на Дона Педро, и он, видимо, что-то понял. Он повернулся ко мне, и его желтые глаза стали суровыми. В нем появилась некая профессорская уверенность в своих словах.

— К тому времени, мадам, он был уже мертв, — сказал он.

Одиннадцать.

Я сидела в плохо освещенной комнате, глядела на картонные коробки с корнями, на статуэтки африканской Санта-Барбары и пыталась проанализировать новость, сообщенную мне Доном Педро. Но она не подходила ни к какому сценарию. После длинного и запутанного рассказа миссис Перес, после того, как я уже прочувствовала Тоньо, мне заявили, что его больше нет, и я частично понимала, что это означает для Джоэла. Если Тоньо погиб в конце сентября, он не мог знать Джоэла, который переехал на эту квартиру только в ноябре. Значит, не было никакой встречи с убийцей в подвале, Тоньо никак не мог участвовать в убийстве Шерри или диктовать свою волю. В убийстве Шерри Джоэл оставался один. Я представила себе подставку для цветов, качающуюся под ней голову Шерри и едва заметный силуэт Джоэла. Меня отвлек шорох ящериц в клетке, и я увидела, что Дон Педро и миссис Перес внимательно смотрят на меня. Совершенно неожиданно я взбунтовалась.

— Мертв? — сказала я. — Но как это может быть? Семнадцатилетние подростки не умирают просто так. Почему ничего об этом не было в газетах?

— Они не знали, — сказал Дон Педро. — Они до сих пор не знают.

Он о чем-то переговорил с миссис Перес и повернулся ко мне.

— А теперь, мадам, — сказал он, — слушайте меня внимательно. В ночь убийства Виктории Диас мистер Перес сильно напился. Он был в плохом настроении, возвращаясь домой очень поздно, встретил Тоньо. Час ночи — это не время для подростка.

Особенно, с предысторией Тоньо. Пьяный был его отчим или нет, он, вероятно, здорово испугался.

— Он пошел с Тоньо в его квартиру, там они поругались и затеяли драку. Тоньо вытащил нож. Но мистер Перес был сильный и, к тому же, пьяный. Он ударил его трубой.

— Трубой?

Дон Педро внимательно посмотрел на меня.

— Куском свинцовой трубы. Он всегда носил ее с собой. Для защиты от плохих людей.

— Свинцовой трубой?

— Да. Он ударил его очень сильно.

Я начала понимать. Если на мистера Переса нашло вдохновение, то он явно не остановился на одном ударе. Тоньо умер после избиения свинцовой трубой.

Я постепенно начала проникаться уверенностью. И все же я из последних сил боролась, чтобы уверить себя в обратном.

— Почему же полиция не нашла тело?

Я подождала, пока он поборет в себе нежелание давать детали.

— Мистер Перес положил тело в ящик, который он нашел в подвале, и утопил его в Ист-Ривер, — наконец с неохотой сообщил он. — Он отвез его туда на тележке.

Я представила себе картину этой мрачной миссии. Как он пошел в подвал, нашел большой пустой ящик, затем изматывающее путешествие через пять кварталов к реке. Пуэрториканец с тележкой не привлечет внимания в этом районе. Я решила, что он направился прямо к Ист-Ривер-Парк и бросил свой страшный багаж в черную воду реки. Парк, конечно, патрулировался, но не слишком хорошо, а простые горожане боялись туда ходить после полуночи. Кроме тела, он, вероятно, положил в ящик какой-нибудь груз, чтобы он сразу утонул. Скорее всего, это был уголь из котельной. Это было традиционным нью-йоркским решением проблемы. На дне этой речки, вероятно, накопились сотни подобных ящиков.

Я придумала еще одно возражение.

— Но ведь соседи могли услышать драку.

Несколько секунд Дон Педро не мог понять, что я имею в виду. Затем очень удивился.

— Эти люди… — начал он, затем остановился: он так и не смог перешагнуть пропасть между нашими мирами. Мне пришлось кивнуть, показывая ему, что я поняла. Жители Ист-Вилладж, в большинстве своем пуэрториканцы, хиппи и рокеры, старались не связываться с полицией.

Внезапно заговорила миссис Перес. На глазах у нее появились слезы.

— Она говорит, что ничего не знала об этом некоторое время, — перевел Дон Педро. — Она считала, что Тоньо убежал.