Одержимость

— С моим другом? И с каким же и где ты его успела потерять? — не успокаивается он.

— Я не знаю его имени, — морщу я нос, жалея о том, что не спросила, как его зовут. — Тот, что с розой на руке. Он остался у барной стойки.

— То есть ты расхаживаешь по ночному клубу с моими друзьями, не зная их имён, не уведомив меня, а потом ещё возвращаешься одна. Это как понимать?

— Ты всё преувеличиваешь! Хватит! Я просто устала сидеть здесь и решила проветриться!

— Проветрилась? И хватит мне перечить, я не потерплю подобного! — орёт он в ответ, так, что его вены на шее набухают от гнева. — Мы уходим.

— Конечно. Именно за этим я сюда и поднялась.

— Но я этого так не оставлю. Разберёмся дома. — Спокойно заявляет он, поднимая на меня свой мерцающий чёрным гневом взгляд. Но я-то знаю, что под этой маской спокойствия скрывается зверь. Самый что ни есть настоящий дикий зверь.

Мы вышли из клуба в прохладную ночь. У входа толпилась полуголая разгорячённая молодёжь, всем было весело и никому до нас не было дела. Как бы мне хотелось вырваться из цепких объятий Юнадия и закричать во весь голос о помощи, вызвать полицию. Он, в свою очередь, видимо почувствовал моё внутреннее напряжение и сжал с силой мою руку, что я чуть не взвыла от боли и решила прикусить язык. Всё это бесполезно. Молчание рядом с ним мне никогда не удастся перекричать.

Я подняла взгляд на небо — оно было иссиня-чёрным, усыпанное мелкими яркими звёздами, точно такое же как глаза Славы. Магические, яркие, глубокие. Я снова мыслями вернулась к нему. К мужчине, которого люблю всем сердцем и который сейчас очень далеко от меня. Всё забывается, но не забывается он. Что Слава сейчас делает? Вспоминает ли обо мне, переживает ли о моём исчезновении? Или вовсе забыл меня и уже нашёл себе другую? От этих мыслей становилось лишь хуже. Я пыталась их отогнать, но они навязчиво лезли в голову. Одна за другой, собираясь в цепочку, сводили меня с ума.

В машине я мысленно молилась, чтобы Юнадий остыл. Я всегда догадывалась, что он ненормальный, но чтоб устраивать скандал из-за того, что я пошла потанцевать и не спросила у него, верх безумия. Иногда мне кажется, что он потихоньку сходит с ума. Его идея овладеть полностью мной, держать всё под контролем, играет с ним же в злую шутку. Он сам того не осознавая становится всё агрессивней, всё ревнивей и сам же себя мучает. Его яд изъедает его изнутри.

Мы вернулись домой и мои опасения подтвердились.

— Ты будешь наказана за своё сегодняшнее поведение, — не глядя в мою сторону, выдержано говорит он. — С сегодняшнего дня не выходишь, сидишь в своей комнате, еду тебе будут приносить один раз в день, пока я не решу, когда хватит. Может, что-то и поймёшь.

Сначала я не верю, что он говорит всерьёз, но, когда Юнадий громко хлопает входной дверью, я осознаю, что он далеко не шутит. От мысли сидеть в этой коморке не понятно сколько времени и питаться один раз в день можно сойти с ума. Раньше хоть меня спасал алкоголь и чтение, но и это мой похититель у меня отнял. Широко распахнув глаза от осмысления происходящего, вылетаю за ним.

— Юнадий, ты уходишь?! — кричу ему вслед, мой голос звучит надорвано и словно со стороны, но он не окликается, а уверенной походкой отдаляется всё дальше и дальше от меня. Тогда я срываюсь и бегу за ним.

— Постой, куда ты? — сбившимся дыханием вторю я и хватаю его за руку, но он резко её одёргивает, даже не взглянув в мою сторону. Его волосы взъерошены, а мускулы так напряжены, что кажутся железными.

— Мне нужно идти, — жёстким голосом произносит он, метнув холодный пренебрежительный взгляд в мою сторону. Глаза блестят траурно и безнадёжно. Огонь, светившейся в них, сжигает меня.

— Но куда? — не унимаюсь я, схватив его сильнее, потому что у меня такое ощущение, если я его отпущу сейчас, то последняя надежда снять моё наказание потеряется. Юнадий снова вырывается, но я не отстаю, повисаю на его рукаве, с силой потянув в свою сторону. — Я не хочу сидеть взаперти, я так сойду с ума! Сжалься, прошу тебя.

— А оставлять меня в клубе и уходить без разрешения с моим другом ты хотела? — он резко разворачивается в мою сторону, в его чёрных глазах пылает ярость и мне на мгновение становится страшно, но я не успеваю ничего осознать, как одним лёгким взмахом он отбрасывает меня к стене. Я больно ударяюсь и перед глазами резко темнеет, а земля уходит из-под ног. — Ты ещё легко отделалась, я сегодня добр.

— За что? — плачу я.

— А если будешь болтаться у меня под ногами, то мало не покажется, — хриплым голосом произносит он, подойдя ко мне и сев на корточки напротив. Я делаю усилие, чтобы открыть глаза и вижу Юнадия перед собой. В его глазах отражается глубокая печаль. Или я всего лишь увидела отражение моей души?

— Я люблю тебя, — шепотом вру я, в надежде, что он сжалится, но в ответ лишь слышу ухмылку и холодный голос, который режет мне слух точно лезвием ножа. Я не моргаю, крупные слёзы скатываются по щекам, губы дрожат.