Одержимость

Только сейчас я осознаю, что мне предстояло быть внимательней и осмотрительней с кем завожу знакомства, потому что как оказалось, Юнадий — самый что ни есть дьявол во плоти. Он держит меня в этой золотой клетке, я лишена какой-либо связи, единственная надежда, что в Москве займутся моими поисками и может кода-нибудь меня найдут… Сколько пройдёт времени, я не знаю. Мне не остаётся ничего, как молчать и расплачиваться за своё легкомыслие. Вот так вот незначительное знакомство превратилось в бесконечный кошмар. Нет, он не бьёт меня и не насилует, нет необходимости, потому что я позволяю ему делать всё, что он захочет. Я претворяюсь и играю в любовь, я покорная и молчаливая. Я сама не своя. Временами мне кажется, что начинаю сходить с ума. От отчаяния, одиночества и безысходности. Тогда я открываю бар, который полон всевозможного дорогого алкоголя и предаюсь забвению в одиночестве.

Я усаживаюсь у огромного окна с видом на цветущий сад: здесь пышные ароматные кусты роз, увесистые деревья, есть даже небольшой фонтан, голубое небо и трель птиц, но ничего это меня не радует. Душа словно посыпана пеплом, а глаза постоянно грустные. Я сижу и каждый день с напряжением вглядываюсь вдаль, надеясь увидеть Славу, но недели бежали, а он не приходил. День путался с ночью, иногда я не понимала, где реальность, а где моё воображение…

В этом огромном дворце мне даже не приходится готовить и убираться: всё это делает домработница. Я много читаю, буквально утопая в выдуманном мире грёз, благо дом полон книг, хоть я ни раз не видела Юнадия за чтением. Оно мне помогает забыться и затеряться в собственных фантазиях, иначе я давно бы лишилась рассудка. В его доме есть всё: от элитного алкоголя до тренажёрного зала.

Каждый раз, когда щёлкает в прихожей дверь, я вздрагиваю и напрягаюсь, потому что глубоко в душе жду спасения. Как бы я не злилась на Славу за обман, но всё равно жду, что он появится и вырвет меня из этого ада. Дверь открывается, я оборачиваюсь, в карих глазах плещется надежда, но на пороге нарисовывается Юнадий. Он обычно возвращается с работы поздно. Догадываюсь, он как-то связан с криминальном миром, а иначе откуда все эти богатства? Серьёзный, даже немного угрюмый, лицо не выражает ни единой эмоции, а брови хмуро сдвинуты на переносице.

— Как день прошёл, моя птичка? — его голос нарушает тишину, он подходит ко мне, его дорогой парфюм с ароматом ванили и табака облаком окутывает всё пространство. Юнадий по-хозяйски шлёпает меня по ягодицам. Меня раздражают уменьшительно-ласкательные названия, которые он мне придумывает, но я надеваю маску безупречности, откладываю книгу в сторону и отпиваю большой глоток джин-тоника, который приятным теплом растекается по всему телу.

— Отлично. Скучала… без тебя, — я пьяно ему улыбаюсь и говорю то, что он хочет услышать.

— Сегодня в девять у нас ужин в ресторане при ночном клубе. Хоть развеешься немного. И хватит пить, — он вырывает бокал из моих тонких рук и швыряет его в раковину. Он с шумом падает и разбивается вдребезги.

Я вздрагиваю от такой неожиданности, хотя пора бы привыкнуть к его непредсказуемым выходкам. Иногда мне кажется, что в нём живут две личности: временами он может быть расслабленным, а потом что-то щёлкает в его голове и он совершает безумные поступки. Разбить посуду, выкинуть телефон через окно или сломать предмет интерьера — для него сущий пустяк. Бывает, он так злится, что похоже, может запросто меня убить. Ему ничего не стоит от меня избавиться, и даже никто не узнает…

— Юнадий, но я скучала по тебе и поэтому пила. У меня никого здесь нет. Ни друзей, ни подруг.

— Оно и к лучшему. Твоя подруга и компания друзей, с которой ты проводила время, не лучший пример. А твой бывший, как он с тобой поступил? — он ухмыляется, задевая меня за живое. Внутри всё закипает, я готова наброситься на него, но с силой сдерживаю свой порыв. Глубокий вдох, ещё один. Рука автоматически тянется к бутылке джина, но я тут же её одергиваю, заметив на себе его разъярённый взгляд.

— Они плохо на тебя влияли, поэтому ты и стала такой колючей, но ничего, мы это быстро исправим. Сегодня мы выходим с моими друзьями. И не вздумай позорить меня перед ними! — под этой фразой он подразумевает, что я не должна пить и веселиться, а должна смирно сидеть и вести светские беседы. Но о каких беседах с его друзьями может идти речь? Я лишь закатываю глаза и выдыхаю. Спорить бесполезно.

В первые дни после переезда я совсем не выходила, Юнадий уходил на работу и запирал меня на ключ, но даже если бы я попыталась сбежать — это было невозможно. Дом окружал очень высокий железный забор, и вся территория была напичкана камерами видеонаблюдения. Малейшие движения на территории тут же присылали сигнал на телефон моему похитителю. Поэтому я даже не пыталась прибегнуть к побегу, себе дороже.