Одержимость

— Это не твое дело, — сказала Лорна, и Рид заговорил.

— Мейсон, я хотел тебе сказать. Слишком много всего произошло с Аллистером и Спарроу. Время казалось неподходящим…

— Что? — Я прервал его, переводя взгляд с одного на другого и обратно. — Это не впервые? Как долго?

Лорна пожала плечами.

— Это… — Она указала между ними. — …длится недолго… — Она посмотрела на Рида, и улыбка появилась на ее губах, румянец залил ее щеки. — …хотя, думаю, я давно этого хотела.

Какого хрена она говорит?

Её логика была выше моего понимания. В этом не было никакого смысла.

Лорна шагнула вперед и взяла меня за руку. Кремово-фарфоровый оттенок ее кожи и ярко-рыжие волосы были ярким напоминанием о том, что у нас была никчемная мать, но не отец. Визуально нашим единственным общим знаменателем были зеленые глаза, смотревшие на меня, того же цвета, что и мои.

— Ты собираешься послать меня к черту? — спросил я. — Со мной покончено, и я тебе больше не нужен.

— Нет, я хочу напомнить тебе, что мне двадцать шесть лет.

— Я, блять, знаю твой возраст.

— Ты так много для меня сделал. Было тяжело, когда ты ушел, но… — Ее взгляд скользнул по нашему сборищу. — …так и должно было быть. Это, Мейс, жизнь, которую ты должен был прожить. Вы четверо будете править этим городом. Ты поможешь большему количеству людей, таких как Мисси.

Волосы у меня на затылке встали дыбом при звуке имени нашей сестры.

— Я никогда не смогу отблагодарить тебя за все, что ты сделал, — продолжала она. — Ты заботился обо мне даже из-за океана. Теперь пора позволить мне жить.

— С ним? — спросил я, выпрямляя шею.

— А у тебя есть вариант получше? — спросил Рид, его грудь вздулась, челюсти сжались, а на темной коже левой щеки появились желваки. — Я недостаточно хорош?

Я оглядел его с ног до головы.

— Черт возьми, нет, — его вопрос поразил меня, напомнив, как могло звучать мое заявление.

Это не имело никакого отношения к тому, как он выглядел. На самом деле ни один живой человек не был достаточно хорош для моей сестры. Мне было наплевать на цвет их кожи или что-то еще.

Рид Мюррей был одним из моих лучших друзей почти десять лет. В нем было шесть футов шесть дюймов крепких мускулов, и он, вероятно, был одним из самых умных мужчин, которых я знал. Это многое говорило о нашей группе. Для богатого парня и троих неудачников мы были сильны не только физически, но и интеллектуально.

— Черт возьми, Рид, — сказал я, — это из-за моей сестры. Не из-за тебя.

Мы все обернулись, когда двери лифта позади меня открылись. Черт.

— Скажите мне, что, черт возьми, происходит, — взревел Спарроу, его недовольство излучалось рябью, когда он подошел ближе к нашей группе, оставив Патрика в нескольких шагах позади.

Когда никто не ответил, Спарроу остановился и перевел взгляд с Рида на Лорну и, наконец, на меня.

— Наш город в осаде, а вы двое сражаетесь за нее?

Лорна сделала шаг вперед, выпрямив шею.

— Я соберу свои вещи и уйду до того, как вы четверо вернетесь утром.

У моей младшей сестры было больше мужества, чем у половины Чикаго, чтобы противостоять Стерлингу Спарроу. Хотя это произвело на меня впечатление, я боялся, что ее сила может повредить моему делу, если она останется здесь.

— Ты остаешься.

Мой взгляд переместился на Рида, а его — на меня. Ни один из нас не был тем, кто произнес это глубокомысленное заявление. Все, включая Спарроу, повернулись к Патрику.

— Да ладно, — сказал Патрик. — Мы должны контролировать город. Лорна — твоя семья, Мейсон. Спарроу, ты все время говоришь, что мы приглядываем за своими. В том числе и Лорной. Никто в этой комнате не будет отвечать за то, что она оказалась на улице, где с ней может что-то случиться.

— Купи ей билет на самолет, — сказал Спарроу. — Завтра ее уже не будет в стране. Ты слышал ее. Она готова уйти. Мы можем обеспечить ее безопасность в Европе.

Патрик покачал головой.

— Окончательное решение может быть за тобой, босс. Сейчас ты не думаешь о семье. Твои мысли заняты борьбой за контроль над Чикаго, как и должно быть. Дай… — он поднял руку в нашу сторону… — …время. У нас у всех есть время.

Лорна отступила назад и теперь была зажата между мной и Ридом.

Патрик обратился к нам троим:

— Мейсон, твоя семья — это наша семья. — Он ухмыльнулся и повернулся к Риду. — В свете последних событий это звучит немного грубо, но пойдемте со мной. Забудьте свои фамилии. Если мы участвуем в этом бое, то все мы — Спарроу.

У меня по коже побежали мурашки при мысли об отце Спарроу. Патрик имел в виду совсем другое, и я это знал.

— Вы трое решите свои проблемы позже, — продолжал Патрик. — В настоящее время у нас есть более важные дела. Сейчас люди МакФаддена собираются в заброшенной ночлежке в Восточном Гарфилд-парке. Дерьмо скоро попадет на вентилятор. У нас есть один человек внутри. Либо мы получим информацию, либо потеряем человека. Потом груз на верфи. Я не могу связаться с капо, которого мы послали на разведку. Вот где должны быть наши головы. Это — может подождать.

Все взгляды обратились на Спарроу. Хмыкнув, он рявкнул: