Одержимость

Его тускло-серые глаза смотрели на меня с разочарованием. Я была миражом, вынужденная медленно подстраиваться под его потребности, стараясь стать такой, какой он желал меня видеть. Но я потеряла себя в степфордском образе жизни Пэйдж (Примеч. Автор отсылает к книге Айры Левин «Степфордские жёны» и одноимённому фильму, в котором Степфорд — город идеальных жен глазами мужчин.).

Я была женой с идеальной улыбкой, причёской и макияжем. Дом всегда был идеально чистым. Я посещала церковь каждое воскресенье. Присутствовала на службах, но не была достаточно честна со Спасителем. Моя жизнь была банальной, я позволяла себе плыть по течению. Но иногда, ныряла в одну из моих внутренних картин, в мои прошлые наброски, задаваясь вопросом, смогу ли я снова творить.

Всё в моей жизни выглядело так, как должно быть. Но существовала единственная вещь, которую я не могла ему дать. Я не могла иметь детей. Не могла снабжать и пополнять эту планету. Его семя не приживалось, потому что я неистово не верила. Ну, именно последняя часть была тем, о чём он действительно переживал. Конечно, напрямую Кларк не говорил об этом. Это проявлялось в том, как он выговаривал мне, когда я забывала читать вечерние молитвы, или не читала Священное писание так усердно, как должна была. Может быть, если бы я действительно уверовала, отдала себя Спасителю, я могла бы иметь ребёнка. Это было его мантрой на протяжении последних восьми лет. Но я уничтожила этот шанс, когда мне было восемнадцать. И не существовало никакого благословения, которое мог бы дать мне пастор, чтобы исправить это.

— Почему, Кларк? — я хотела бы прокричать эти слова, но вышел шёпот.

— Может, тебе следует позвонить маме? — он опустил взгляд к разделочной доске, продолжая свою работу и качая головой.

Я стиснула зубы, и моя тревога усилилась, пока искала в себе силы сказать то, что мне следовало произнести три недели назад.

— Ты переспал с ней. Сказал, что не любишь её, и это было ошибкой. Ты утверждаешь, что любишь меня, но, когда я спрашиваю «за что?» — ты никогда не даёшь мне правдивый ответ.

Нож, который он держал в руке, дрожал из-за попытки сдержать гнев. Ноздри Кларка раздувались.

— Это было ошибкой. — Он бросил нож, промахнувшись мимо разделочной доски, и металл зазвенел об глянцевую поверхность гранитной столешницы. Кларк вытер руки тряпкой для мытья посуды, лежащей рядом с раковиной. Он пробежал пальцами сквозь свои чёрные вьющиеся волосы и выдохнул. Его широкие плечи расслабились, и взгляд встретился с моим, в моих глазах были слезы. Он колебался, и его губы раздвинулись, но затем сомкнулись в тонкую линию.

— Почему ты любишь меня? — спросила я снова, тон моего голоса повысился.

Кларк двинулся ко мне и провел холодными пальцами по моей щеке.

— Я и не люблю, — его голос был таким же пустым, как и его глаза. Я подавила всхлип. — Но мы женаты в глазах Бога, — продолжил он. — К счастью или нет, ты моя. И даже если я не люблю тебя, ты моя жена, и ты постараешься сделать всё возможное, чтобы изменить мои чувства. — Он мягко улыбнулся мне, крепко сжав мой подбородок, и я почувствовала, как кислота ползёт по горлу. В моих лёгких закончился воздух. Я закрыла глаза, чтобы справиться с паникой. Он был холоден как никогда.

Я сама спросила об этом.

Звук стучащего о доску ножа был единственным звуком на кухне. Пока Кларк продолжал готовить обед, я наконец-то открыла глаза. Молча смотрела на всё это. Кларк никогда не был тем, кого я рисовала у себя в воображении. Он был красивым, стройным, имел отличную работу в качестве помощника врача у своего отца. Его отец был партнёром моего отца в Международной Медицинской Клинике Каньон. Наш брак? Это было желание наших родителей.

Моя жизнь пошла под откос сразу же после окончания старшей школы, и встреча с Кларком и присоединение к Христианской Церкви Мидуэйских Высот были моим единственным спасением. Мы были вместе девять лет, а в браке восемь, и он спас меня от моего прошлого, моего проклятия. Вместе со своими родителями я решила присоединиться к церкви его отца, и они стали её верными последователями. Эта церковь была соединением различных Христианских верований. Но она выделялась из всех основных Христианских канонов. Отец Кларка был основателем первой ветви Юты.

После того, что я сделала, после Деклана (моё сердце вновь ёкнуло при мысли о его имени), мне нужно было что-то, что вытащило бы меня из Ада. Я стала такой же верующей, как мама и папа, отдала себя мужу во всех отношениях. Пыталась, но я все больше задавала вопросов и все больше искала ответов. И, в итоге, всё, что я находила, — закрытые двери.

— Пэйдж, — он закончил измельчать кориандр и положил его в миску, которую я ранее вытащила из шкафа, — передай мне томаты. — Его улыбка была напряжённой, и я поняла, что он собирается затолкать то, что сказал, в дальний угол, как и всегда.