Одержим тобой

– И что в таком случае привело вас сюда? – Я обескуражен ее появлением в моей обители. Кроме того, я не успел поделиться новостью с Эллисон. Сначала не хотел волновать, затем была другая проблема, которую необходимо было решать. А на данный момент я просто не успел.

– Мисс Ханна Эванс сегодня совершила еще одну попытку самоубийства в центре, где она, в данный момент, проводит лечение. Ее эмоциональное состояние стало еще более удручающим. Нам пришло постановление, что ваш брак действителен, и мы, наконец, можем передать вам ребенка. Естественно, до того момента, пока ее мать не вернется к нормальной жизни. Ваше официальное опекунство вступило в силу. – Она смотрит на циферблат часов на ее запястье. – Ровно час тому назад.

Обхватываю свой затылок и дергаю за волосы, Ханна снова это сделала. Бригитта теперь под нашим опекунством… Эллисон не знает… Матерь божья! Вот это я вляпался.

– Вы все еще можете отвергнуть свое письмо в течение 24 часов. – Как я ненавижу именно этот промежуток времени, знала бы она. – Ровно сутки на размышление. Ребенок пока может побыть у нас.

– Я сам заберу ее из центра. – Будь что будет, в конце концов, Ханна все еще жива, и ребенок не виновен в проблеме. – Сегодня мы купим все необходимые вещи, документы можете прислать на вот этот адрес. – Протягиваю ей свой визитку и встаю, сейчас надо найти Эллисон и сказать, как есть.

Женщина делает небольшой кивок своим квадратным подбородком, выходит за дверь, и я начинаю собирать все бумаги, разбросанные на столе. 24 часа, чтобы снова стать жертвой времени, одержимым этими сутками. Не хочу больше следовать этому правилу. Это только момент, когда можно шагнуть в будущее или провалиться в прошлое. Я сделаю не просто шаг – прыжок – и устрою нашу жизнь правильно.

Сложив все бумаги в аккуратную стопку, беру со стола смартфон и ключи, в коридоре встречаю знакомые лица. Меня останавливает новый сотрудник, чтобы задать вопросы, но я его отправляю к секретарю. Мне просто не до этого. Эллисон стоит с группой своих учениц, они все ее облепили и слушают с тревогой рассказ. Я вижу, как одна из них плачет и сжимает плечо Эллисон. И вот именно сейчас я стану тем самым, который разрушит ее жизнь. Останавливаюсь на небольшом расстоянии от их компании, опираюсь об поручни, мне нужна чертова передышка.

– Ты уже свободен? – Эллисон подлезает под мои руки и оказывается лицом к лицу ко мне. – Я тут подумала, а что если сводить Бриггиту куда-нибудь? Мы могли бы походить по магазинам, устроить вечеринку с мультиками и вкусностями. Кажется, Ханна заболела. – Я открываю и закрываю рот, чтобы подыскать такой нужный в этот момент ответ. Она будто уже в курсе всего, и ее радует положение, в котором она оказалась.

– Она будет рада, – отвечаю я и делаю один шаг назад.

– Я видела представителя опеки в парке, когда ты ушел, помнишь? Именно сейчас мне пришло в голову, что я так и не отблагодарила маленькую Бри за то, что она меня жалела и переживала, когда я плакала. – Она обнимает меня за талию и ведет к выходу. – Как думаешь, ее временный опекун не будет против, если мы возьмем ребенка на день?

Да у ее временного опекуна пол под ногами горит! Счастливое неведение Эллисон двигает мою и без того сорванную крышу. Я передвигаюсь автоматически, ударяю плечом мимо проходящего клиента. Меня штормит от того, что я сейчас должен сделать. Когда это лучше устроить? Рассказать обо всем жене? Сейчас, чтобы она сбежала от меня? Или потом, когда ребенок растопит ее сердце? А вдруг будет обратная реакция, и моя жена напугает и без того несчастного ребенка? Надо просто взять все в свои руки.

– У Бригитты Эванс два опекуна, – сообщаю я, когда Эллисон садится на пассажирское сидение. Она не замечает, что я перевожу маленький ролик на двери, блокировка для детей или девушек, готовых сбежать. Собственно, теперь ее дверь откроется только в том случае, если ее откроют снаружи. Спокойным, уверенным шагом обхожу машину и сажусь рядом с ней, перегибаюсь через консоль и пристегиваю мою Эллисон.

– И он не будут против. – Щелкаю дополнительной блокировкой, приводя Элли в замешательство; ее широко раскрытые глаза, в которых плещутся вопросы, уже не пугают меня. – Потому что опекуны этого ребенка – мы.

Она задыхается воздухом и обнимает себя за плечи, затем слышу ее тяжелый вздох и всхлип.

Глава 22 Эллисон

– Поговори со мной, – требует Доусон, пока мы ожидаем ребенка в запертой машине.

Я предпочитаю не обсуждать тот факт, что меня не спрашивали, хочу ли я быть опекуном. Кроме того, моя жизнь превратилась в череду тупиковых событий. День за днем приносит новость – одну странней другой. Я будто в параллельной вселенной, или смотрю сериал о незнакомом мне человеке. Сначала я напивалась, ревновала, болела, оказалась не в разводе, но последнее просто бомба. Я примерно представляю, как оказалась в этой заварушке с ребенком. Но вот так сразу привыкнуть к мысли не могу. Это меня жутко раздражает, готовая изрыгать пламя, я, все-таки, набрасываюсь на мужа.