Одержим тобой

Меня недавно спросили, бывает ли моё утро обыкновенным? Да, постоянно. А сегодня оно иное, даже облака выглядят более пушистыми, овеянными дымкой романтичности и загадочности. Кремовые шторы оттеняют сиянием на наших переплетенных телах, как брызги искристого шампанского. Лениво потягиваюсь в руках Доусона, укладываю свою голову ему на живот, его ровное дыхание не сбивается с ритма. Еще бы! Мы уснули практически с первыми лучами солнца, сейчас, наверняка, обеденное время, выходной и вообще прекрасный день недели. Суббота приобретает какой-то другой оттенок, теплый и нежный. Щурюсь от ярких лучей, светящих на моё лицо, аккуратно слезаю с кровати и на цыпочках иду к ванне. Оглядываюсь на спящего мужчину, Доусон прекрасен. Когда в человеке намешано столько разных кровей, не может быть иначе. Однажды в детстве мы сидели на скамье в одном из городских парков, и я не могла остановить себя, чтобы спросить его о родителях. Он был не похож на мальчишек, которые обычно нас окружали. Австралийцы в основном все блондины или рыжие, он же был полной противоположностью. Даже веснушки обошли его стороной. Узнав, что в нем есть филиппинская, японская, бразильская и даже итальянская кровь, все встало на свои места. Большие глаза и темные волосы от одних, а уж сексуальность и темперамент от других. Он будто застрял в одном возрасте: морщины не касаются его глаз, а зубы не становятся желтее. Хотела бы я знать, каким он станет в старости. Но для этого надо, чтобы что-то изменилось. Может проблема надумана? И не стоит таких ограничений? Когда он уверенно говорит о моей любви к нему, я никогда не протестую. По одной простой причине – он прав. Можно ли изменить погоду по своему желанию? Нет, как и чувства. И для этого не надо быть волшебником, любовь как лекарство от всех бед. Именно поэтому мои щеки покрыты розовым румянцем, губы бордово-красные от поцелуев, счастливый блеск в глазах. Может, не надо было оттягивать момент, а просто погрузиться в чувства снова? С ним я ощущаю себя расслабленно, по крайней мере, пока он спит.

Принимаю душ, надеваю его огромный домашний халат на голое тело и чищу зубы «моей» зубной щеткой. В этой квартире столько моего, что проще сказать, что не принадлежит мне. Вот, например, что это? Немного хмурюсь при виде градусника, похожего на детский электронный. Поднимаю предмет перед глазами и кручу в руках, у меня нет детей. Вит вырос каким-то не постижимым для меня образом, я с трудом могу вспомнить его болячки, так как мама крутилась около нас, как курица-наседка. Никогда не заставляла сидеть с младшим, тем более лечить. Более того, кажется, я даже памперс поменять не смогу без рвотного рефлекса, что уж говорить об этой странной вещице. Дети вызывают во мне панический страх, кого-то пугают клоуны, а меня дети. Немного передергиваю плечами, убираю эту штуку снова в шкафчик, полощу рот и выхожу из ванной комнаты.