1. Она будет надрациональной, а не дорациональной. В частности, она будет использовать учения и дисциплины, которые задействуют более высокие, тонкие и/или причинные уровни структурной адаптации, а не дорациональные или иррациональные практики. Такие дисциплины, в общем, включают в себя устойчиво поддерживаемую практику, концентрацию и волю; они открыто основываются на морально-нравственном фундаменте, который обычно включает подобающее диетическое и сексуальное поведение; также ими, по меньшей мере, столь же сложно полностью овладеть и стать мастером, сколь и получить докторскую степень в университете.
Судя по всему, большинство консервативных социологов, к сожалению, стремятся рассматривать все «новые религии» только как поиски новой легитимности, спровоцированные распадом традиционных, ортодоксальных или гражданских религий. Они даже не допускают возможности того, что новые религии – те из них, которые являются выраженно надрациональными, – также находятся еще и в поисках более высокой аутентичности. Аутентичности, которая никогда не была доступна посредством старых религий. Что бы кто ни говорил, экзотерический протестантизм никогда не предлагал крупномасштабного, аутентичного (или подлинного), мистического, трансцендентального и сверхсознательного опыта. В лучшем случае, протестантизм обеспечивал прочную легитимность на мифическом уровне. Некоторые из новых религий открыто и структурно находятся в поиске данного аутентичного – а не только лишь легитимного – измерения (например, дзен, веданта, раджа-йога, ваджраяна и т. д.).
С другой стороны, эти аутентичные дисциплины нельзя путать с существующими сегодня в избытке «популярно-мистическими» и «квазитерапевтическими» движениями. Неторопливый отвязный кайф хиппарей из округа Марин прямо противоположен всему тому, что является сутью этих аутентичных дисциплин; дзен битников, бродяги дхармы, будь «здесь и сейчас» – и этим всем данные дисциплины тоже не являются. На самом деле, практически все подходы наподобие дзен битников зиждутся на до/над-заблуждении. Как эксцентрично выразился один из персонажей «Сериала»[174]: «В те дни расширенного сознания всем было известно, что рациональный ум – это болван, и по-настоящему аутентично было следовать своим импульсам». Это, конечно же, и есть тот пресловутый дорациональный настрой, который в значительной мере исказил мистические и восточные учения. Увы, такой дорациональный подход лежит в основе, пожалуй, чуть ли не половины всех гуманистических, трансперсональных и «развивающих человеческий потенциал» движений – не говоря уж о «новых религиях», вступивших с ними в столь сомнительный союз. Еще хуже то, что к подобному поп-мистицизму (когда в одном флаконе и «все едино», и «дзен битников») обращался уже не один религиозный культ для рационализации своих чудовищных преступлений. («Поскольку все едино, – говорил Чарльз Мэнсон, – нет ничего неправильного».)
2. Она будет обосновывать легитимность в традиции. Легитимность, предлагаемая традицией (скажем, христианством, суфизмом или буддизмом), как правило, менее проблематична, чем легитимность, предлагаемая одним-единственным человеком (лидером), просто потому, что она менее открыта для доминирования и искажений, вносимых постоянной, изолированной и единичной авторитетной фигурой. Если, к примеру, вы являетесь мастером буддийской медитации, то нескончаемо более трудно объявить о себе как о постоянном авторитете и единственном арбитре легитимности, поскольку за вашими плечами в качестве противовеса лежат 2500 лет корректировавшегося учения. Линия традиции, иными словами, является одним из величайших охранителей от фальшивой легитимности.
3. Ей будет свойственна фазоспецифичная авторитетность. Общеизвестно, что фактически во всех аутентичных восточных или мистических традициях считается, что гуру является представителем вашей собственной наивысшей природы, и, когда данная природа оказывается вами реализована, формальный авторитет и функция гуру исчерпываются. Гуру является проводником, учителем или врачевателем, а не царем, президентом или мастером-тотемом.