Очи познания: плоть, разум, созерцание

В определенном смысле, юнгианцы предложили первую настоящую метатеорию: первичная матрица представляет собой изначальное, самое раннее и всеобъемлющее единство эго и Самости. На самом деле они заявили о том, что первичная матрица и есть первичная Самость (или, формально выражаясь, бессознательная тождественность с Самостью) – с самого начала тотально-единая целостность, предшествующая развитию отделенного эго. Итак, мы упомянули, что и собственные рассуждения Фрейда вели к подобного рода первоначальной Самости первичной матрицы, так что неудивительно, что современная юнгианская мысль в этом присоединилась ко множеству неофрейдистских школ, в особенности британским кляйнианцам и американским теоретикам объектных отношений, а также некоторым эго-психологам. По сути, Браун следующим образом популярно сформулировал основную точку их взаимного согласия: «Фрейд говорит не только о том, что человеческое эго-чувство когда-то охватывало весь мир [Самость первичной матрицы], но также и о том, что Эрос влечет эго к восстановлению этого чувства. В первичном нарциссизме [первоначальной матрице] Самость едина с миром любви и удовольствия; следовательно, предельная цель человеческого эго состоит в том, чтобы восстановить то, что Фрейд называет „безграничным нарциссизмом“, и вновь обнаружить себя в единстве с целым миром в любви и удовольствии».[161]

Мы сразу же видим проблему с этим высказыванием, ведь фраза «един с целым миром» придает первичной матрице коннотацию почти вселенской целостности. Но, конечно же, младенец не может быть един с целым миром. Младенец не един с ментальным миром, социальным миром, личным миром, тонким миром, миром символов, миром языка, миром общения, – ведь, на самом деле, ничто из этого еще не существует и не возникло. Младенцы не едины с каким-либо из этих уровней: они пребывают в совершенном неведении относительно них. С тем же успехом можно утверждать, что собака едина с ООН, поскольку она не конфликтует с ней. Напротив, младенцы, по сути, едины, или слиты, только лишь с материальной средой и биологической матерью: они не могут отличить свое физическое тело от физического окружения; ни один из более высоких уровней не проникает в это примитивное (плероматическое) состояние слияния. Оно доличностно, а не личностно или надличностно.

Таким образом, большой двусмысленностью является наименование этого раннего состояния слияния «единством с целым миром», если под «целым миром» мы подразумеваем что-либо отличное от примитивного биоматериального слияния. И, более того, матрицу примитивного слияния попросту нельзя приравнивать, по моему мнению, к Самости или отождествленности с ней. Но именно в этом и была проблема юнгианского (и неоюнгианского) взгляда, считавшего, что данное раннее состояние было состоянием отождествленности с Самостью – отождествленности, которая впоследствии теряется в ходе развития и затем восстанавливается по достижении просветления (в точности как изображено на рис. 5, и тут наши рассуждения можно совместить с предварительным обсуждением данной присущей МВ-2 теории). Ибо Самость – это всеобщность психологических структур, а не наинизшая психологическая структура; всеобщность, которая еще не проявила себя в младенце, а посему, на самом деле, невозможно иметь единство с тем, что является лишь потенциальной возможностью, подобно тому, как нельзя в действительности съесть потенциальное яблоко, которое еще не выросло. Или же, если вы и вправду рассматриваете данный взгляд метафорически и утверждаете, что Самость всегда присутствует, пусть даже невоплощенно (или бессознательно), то вы также должны признать, что и все уровни, предшествующие просветлению, едины с Самостью бессознательным образом. Но тогда теряет смысл утверждение, что, дескать, данное состояние теряется в ходе дальнейшего развития. В любом случае, данный взгляд ошибочен.

Итак, что действительно теряется в ходе дальнейшего развития, это относительно блаженное неведение, свойственное подсознательному, доличностному и биоматериальному слиянию. Иными словами, младенец прекращает свое отождествление, но не с Самостью, а с доличностной матрицей (плеромой). И, более того, именно личностное эго обладает достаточными сознанием, силой и властью, чтобы порвать с этим примитивным слиянием и трансцендировать его, тем самым не уходя от Самости, а наполовину приблизившись к ней.