Очевидец

Мы убежали из школы вчера, прихватив с собой еду и теплую одежду. Десятка выживших после массовой бойни между невидимыми силами, сметающими каждого на своем пути, и беззащитными учениками школы святого Акария. После казни рыжеволосого мальчика последовали другие, такие же ужасающие и беспощадные. Как чума, оставляющая за собой след из трупов своих прокаженных любовников, смерть прошлась маршем по болезненно бледным коридорам и скудно обставленным комнатам нашей школы, поражая случайных зевак, которым не посчастливилось оказаться с ней рядом.

– Карина? – Тихое шуршание травы в ответ. – Из-за чего ты попала в школу?

Молчание. Ищет подходящие слова для правды или лжи? Школа святого Акария была необычным учебным заведением. Богатые родители отправляли сюда своих отпрысков, слишком нестабильных для социализации в обществе, слишком богатых для того, чтобы упечь их в обычную колонию для несовершеннолетних или психушку. Мисс Летиция любила повторять: «Все пути человека чисты в его глазах, но Господь взвешивает души». Директриса утверждала, что в этом месте мы найдём Бога и с его помощью уклонимся от преисподней путём правды и заповедей. Они пытались сломать нас, отрезав от мира, забрав имена, которые были даны нам родителями, заставляя подчиниться их правилам существования. Если бы только все было так просто.

– Я была извращена собственной глупостью и вступила на стезю нечестивых.

Я рассмеялась и приподнялась на локтях, пытаясь разглядеть её темную фигуру перед собой. Школа святого Акария – поистине волшебное место. Леди и джентльмены, представляю вашему вниманию продукт этой адской машины: человек без прошлого, человек потерявший свою волю и мнение в поисках навязанной истины. Честное слово, если бы не расстояние, разделявшее нас, я бы её ударила.

– Как же долго ты там была? – спросила я и, не дожидаясь ответа, перешла в наступление: – Скажи, где же был твой Бог, когда невинных детей убивали под крышей нашей школы?

– Пути Господни неисповедимы. – Её голос был настолько тихим, что я еле расслышала его.

– Я так и подумала. – Порыв прохладного, ночного воздуха стянул с меня пальто, которым я укрывалась.

– А ты как попала сюда?

– Моя тётя привезла меня сюда. Сказала, что я пугаю её.

Мисс Летиция сидела на своём троне, массивный металлический крест за спиной, напротив – необъятная фигура моей тёти, и лениво выслушивала её сбивчивые и туманные обвинения в мою сторону, водя пальцами по деревянному письменному столу, на котором в безупречном порядке лежали письменные принадлежности рядом с толстым томом Библии. Меня посадили на хлипкий стул в углу комнаты, рядом с мрачной картиной, на которой были изображены плачущие старушки, склонившиеся над телом мертвого Христа. Миленькое местечко, вы бы видели.

Видя, что её хрупких упреков недостаточно для директрисы, она всё выложила. Рассказала о том, как моя мама задолго до того рокового дня делилась с ней о том, что я вижу во сне смерть своих родителей, о том, что я не плакала во время их похорон, и о том, что я общаюсь с дьяволом по ночам. Последний факт был чистой выдумкой, но я не стала оспаривать его, равнодушно рассматривая блеклые стены с осыпавшейся краской (лучше уж это, чем картина с мертвецом).

Мисс Летиция недоверчиво посмотрела на сгорбившееся тело моей родственницы, гадая о том, сколько правды кроится за этими испуганными, бегающими глазами. На её месте я бы тоже сомневалась: поверить ей – значит признать тот факт, что это по моей вине в наш небольшой палаточный лагерь ворвались безумные сектанты. Или она считает, что это я держала нож, который отрезал куски плоти с бедер и рук моего отца, а затем сжигала их в костре, с безразличием слушая его крики и завывания моей мамы? Когда она потеряла сознание от зверства, творящегося перед её глазами, они принялись истязать и её. Кусок за кусочком, с такой грацией и мастерством, что им бы позавидовали лучшие хирурги мира. Они были до сих пор живы, вопреки замыслам своих мучителей, когда им перерезали глотки.

Всё это время я пряталась за гранитным валуном, недалеко от холма, на котором мы поставили наши палатки. Желание сходить по нужде спасло мне жизнь.

– Знаешь, ты меня тоже пугаешь, – отозвалась Карина. Её последние слова утонули в порыве ветра и шепоте деревьев, но я всё равно их расслышала.

– Почему?

– После всего, что мы видели в школе, я боюсь закрывать глаза, боюсь своих кошмаров, вскрикиваю даже от легкого шуршания в кустах. А ты… такая спокойная, такая уравновешенная.

И как я, по-вашему, должна на это ответить? Извиниться за то, что не впадаю в истерику при виде крови? Признаться в том, что меня уже ничего не может напугать? Вся эта жизнь – это какой-то бесконечный кошмар.

– Это не первый раз когда я сталкиваюсь со смертью. Нельзя сказать, что я выработала иммунитет к ней, но мой опыт не позволяет мне впадать в панику и истерию, давая мне шанс биться за свою жизнь дальше.

– Когда это было? Когда ты столкнулась…ну…