Очерки истории чумы (фрагменты)

1913  г.— вспышка чумы в Пакхое, Гонконге, Кантоне, Сватоу, Амое и Шанхае.

1914  г.— вспышка чумы в Пакхое, Гонконге, Кантоне, Шанхае, Сватоу, Амое, Фучжоу.

1915  г.— вспышка чумы в Пакхое, Гонконге, Сватоу, Амое,Юнчуне, Шанхае (1 случай).

1916  г.— вспышка чумы в Гонконге, Квантоне, Чаочжофу и Амое.

1917  г.— начало чумной эпидемии 1917—1918 гг. в провинции Шаньси, о вспышке чумы также сообщили из Гонконга и Амоя.

1918  г.— вспышка чумы в Гонконге.

1919  г.— вспышка чумы в Гонконге.

1920  г.— начало эпидемии легочной чумы 1920—1921 гг. в Маньчжурии; вспышки чумы в Гонконге.

1921  г.— вспышка чумы в Гонконге.

1922  г.— вспышка чумы в Гонконге.

1923  г.— вспышка чумы в Кантоне и Пенпине.

1924  г.— Гонконг впервые за последние 30 лет, свободен от чумы; вспышка чумы в Шанхае. Вспышка чумы в районе г. Тунляо в Южной Маньчжурии.

1925  г.— вспышки чумы в Пакхое и в районе Тунляо.

1926  г. — вспышка чумы в Шаньси и в районе Тунляо; зарегистрировано также четыре случая чумы в Гонконге.

1927  г. — вспышка чумы в Хинхиа (Фуцзянской провинции) и в районе Тунляо.

1928  г. — вспышка чумы в районе Тунляо.

1929  г. — большая эпидемия бубонной чумы в провинциях Шань-си и Шэньси (20 000 жертв); вспышка бубонной чумы вблизи Амоя.

1933—1947 гг. — вспышки чумы в Южной Маньчжурии.

1940  г. — вспышка чумы на границе провинции Юннань и Бирмы.

1941  г. — чума в провинциях Фукин и Хунань.

1942  г. — чума в провинциях Шаньси и Шэньси

 Предыстория эпидемий чумы в Южной Маньчжурии в 1945—1947 гг. Возобновление пульсации реликтового очага чумы в Южной Маньчжурии дало о себе знать единичными случаями бубонной чумы восточнее г. Тунляо. По данным В.Л. Петровского (1934), в мае—июне 1924 г. до властей этого города дошли слухи о каких-то подозрительных бубонных заболеваниях с высокой смертностью среди жителей деревни Hsiao-lao-pao и ее окрестностей. Однако ни тогда, ни в июле 1925 г., когда такие сведения поступили вновь, ни один китайский медицинский работник не удосужился посетить этот район. В 1926 г. снова поступили сведения о подозрительных на чуму заболеваниях, но уже из местности Nei-Mu-Ko-La, расположенной к северо-западу от Тунляо. Реакция китайских властей на эту информацию была такой же, как в предыдущие годы. Лишь в следующем, 1927 г., доктор Ли (Li Te Cfauan — врач Сыпингай—Таонаньской железной дороги) по получении информации о вновь вспыхнувших эпидемиях к северо-западу от Тунляо, выехал в этот район и был весьма удивлен увиденным.

Первыми жертвами чумы стали монголы. В местности Tangol-Tera-ple (к северу от Тунляо) их погибло не менее 20 человек. Еще 100 смертей отмечено доктором Ли в деревне U-luan-hua в районе Nei-Mu-Ko-La; до 40 смертей — в районе Tulaoyintze, к западу от Тунляо. К востоку от Тунляо чумой было поражено население местности, называвшейся тогда Hsiao-lao paoyintze, где Ли сообщили о 30 погибших. В октябре того же года в деревне Maliyintzu японскими врачами Нишимурой и Кодамой был вскрыт труп китайца, прибывшего туда из деревни Jao Wopo уже больным. Патологоанатомически и бактериоскопически ими была установлена чума. Точное число жертв чумы 1927 г. неизвестно. По данным японских врачей от чумы в тот год в Южной Маньчжурии погибло не менее 600 человек. Болезнь распространилась не только на север от Тунляо, но и на восток и на запад, почти достигнув города Кайлу в провинции Жэхэ.

В июле 1928 г. в ряде китайских и японских газет были напечатаны сведения о вспышке чумы севернее Тунляо. Однако сотрудники Харбинской противочумной организации выехали в очаг только в середине августа после получении двух грозных телеграмм — из Женевы от Лиги наций и от санитарного бюро Лиги в Сингапуре. Ими были установлены подозрительные по чуме случаи в районе деревень Maliyintzu и Nei-Mu-Ko-La, а в конце августа в Chien-Chia-Tien (Дженцзятунь), где 6 сентября доктором Chun, сотрудником профессора Ву Лиен Те, была бактериологически подтверждена вспышка чумы. В самом Дженцзятуне заболело чумой 362 человека, что составило 60% всех зарегистрированных чумных заболеваний в эпидемию 1928 г.

Харбинским противочумным отрядом бактериологически были доказаны эпизоотия чумы среди крыс и массовая зараженность возбудителем чумы блох и клопов, снятых с одежды и постелей чумных больных. Клинически — в подавляющем большинстве случаев чума проявила себя в бубонной форме (80%), септическая форма болезни составила 17,8%; оставшиеся 2,2% — единичные случаи кожной формы этой болезни или осложненные пневмонией случаи бубонной и септической чумы.

Вот так, всего за 4 года (1924—1928), телами погибших людей обозначил свои контуры запульсировавший реликтовый очаг чумы, площадью в десятки тысяч квадратных километров. Чума на три десятилетия стала эндемичной болезнью для Южной Маньчжурии (см. «Маньчжурский эндемический очаг чумы»).