Очерк о золоте

Характеризуя рудники Фасоса, Геродот писал: «Фасосцы при своих огромных доходах тратили деньги на строительство военных кораблей и возведение мощных стен. Доходы же они получали из колоний на материке и от рудников. Так, золотые рудники в Скаптегиле приносили им обычно 80 талантов; рудники же на самом Фасосе — несколько меньше... Мне самому пришлось также видеть эти рудники. Безусловно, самые замечательные из них — это рудники, открытые финикийцами, когда они под предводительством Фасоса поселились на этом острове (он и теперь называется по имени Фасоса, сына Фойника). А эти финикийские рудники на Фасосе лежат между местностями под названием Эпиры и Кениры, напротив Самофракции, Огромная гора там изрыта в поисках золота. Таковы эти рудники».

Сифнос

Геродот упоминает еще одно месторождение золота: «Сифнос тогда процветал и был самым богатым из всех островов. На острове были золотые и серебряные рудники, такие богатые, что на десятину доходов с них сифнийцы воздвигли в Дельфах одну из самых пышных сокровищниц. Ежегодно граждане острова делили доходы между собой».

О месторождениях Сифноса имеется интересное свидетельство Павсания: «На острове Сифносе были золотые разработки, и бог велел десятую часть дохода отвозить в Дельфы; поэтому сифнийцы выстроили сокровищницу и стали возить туда десятину. Но когда они из жадности перестали давать дань, то последовало наводнение и уничтожило их разработки». Эти слова были подтверждены обследованием острова. Англичанин Бент обнаружил в двух местах на берегу моря следы древних выработок, а кроме того, также на берегу моря открыл довольно протяженную штольню. В стенках ее были видны вырубленные ниши для ламп рудокопов. Найдены также орудия труда и следы от них на стенках штольни. Бент обследовал дно моря и нашел там остатки шлака. Это подтверждает данные Павсания о землетрясении на острове, в результате которого большая часть рудников была затоплена [36].

В. И. Вернадский дал следующую характеристику упоминавшимся Геродотом месторождений: «Большей частью это были накопленные веками элювиальные и аллювиальные россыпи. Таковые были золотые россыпи греческих островов Сифноса, Фазоса, побережий Фракии... и Малой Азии (Троя)».

Однако нельзя не отметить, что Геродот неоднократно упоминал и месторождения в горах: рудники гор Тмола, горы Пангея, горы между Энирой и Кенирой. Может быть, здесь, наряду с россыпями в ложках, разрабатывались также железные шляпы и другие рудные тела в зоне окисления, тем более что на Сифносе была обнаружена штольня.

Монеты Македонии

Все античные греческие монеты отличаются высокой художественностью исполнения. На наиболее распространенной монете — статере Филиппа II (рис. 5, а) на лицевой стороне изображена голова Аполлона, на оборотной — воин в биге (колеснице с парой лошадей) и надпись «Филипп». Статеры Александра III чеканились с головой Афины Паллады на лицевой стороне и богиней победы Нике — на оборотной, здесь же надпись «Александр» и знаки монетного двора (см. рис. 5, б). Позднее вместо головы Афины стали помещать портрет Александра III. Македонские статеры имели массу 8,55 г. Хочется обратить внимание на статер царя Македонии Деметрия I Полиоркета (ок. 337—283 гг. до н. э.). На этой монете (см. рис. 5, в) на лицевой стороне изображена прора (нос корабля) со стоящей Никой, а на оборотной — бог Нептун. Она отчеканена в честь победы Деметрия I в морском сражении над флотом острова-государства Родоса в 305 г. до н. э. По монетам была установлена и история находящейся в Лувре проры с Никой, изваянной в мраморе.

Автор имел возможность осмотреть пару золотых статеров Александра III и детально изучил много серебряных тетрадрахм и драхм этого времени. Все они отличаются довольно точной массой, причем никаких следов опиловки ребра монеты с целью подгонки монеты под установленную массу не установлено. На ребре вообще отсутствуют следы каких-либо прикосновений режущего инструмента, которые, в частности, хорошо видны на средневековых монетах как следы вырубки монетного кружка из выкованного листа металла.

Поскольку «дозаторов», которые могли бы давать золотые капли массой строго по 8,55 г, в те времена еще не существовало, напрашивается следующий вывод: для каждого экземпляра монеты отвешивалось (а может быть отмеривалось точной меркой) строго необходимое количество золотого порошка, затем навески размещались в ячейках листа глиняной формы, помещались в печь и нагревались до «белого каления». В результате порошок сплавлялся, но иногда (это хорошо видно на серебряных монетах, особенно при плохом качестве чеканки) отдельные его частицы сплавлялись снаружи, только сцепляясь оплавленными частями между собой. При остывании получалась линзообразная лепешечка-агломерат — из золота довольно плотная, а из серебра более пористая и рыхлая. Перед чеканкой лепешечку разогревали до «красного каления», держа в щипцах, и помещали на нижний штемпель. Ударом по верхнему штемпелю достигалось получение изображения на обеих сторонах монеты.