Очень сказочная работа 1

– Как же это наш Димочка по телефону вшей углядел? – искренне удивилась мама.

– Да это в том плане, – пояснил папа, – что он выяснил, всем она дает, или все-таки с разбором. А это две большие разницы!

– Вот оно что…, – успокоилась мама.

Устав выслушивать эту старческую болтовню (все-таки им по сорок пять – седая древность, двое ископаемых), я решительно встал.

– Так я пошел?

– Конечно! – дружно отозвались родители в два голоса. – Ни пуха, ни пера!

Идите к черту, – подумал я, прихватив денег и уже убегая.

Что же они меня, как страшненькую девицу-перестарка, все норовят в добрые руки пристроить? Глядишь, еще и богатое приданое за мной давать начнут. А когда Олимпиада польстится и согласится выйти за меня замуж, они ей, поди, будут радостно руки целовать и при этом еще и приговаривать:

– Благодетельница ты наша! Вот уж выручила, так выручила!

В общем, мой домашний жениховский рейтинг все устойчивее стремился к нулю.

Глава 4

Мое сердце переполняла радость, и я летел, как на крыльях. В ближайшем супермаркете накидал в корзину по буханке белого и черного хлеба, три пачки сока, рванул дорогостоящий рислинг, подкинул для верности палку копченой колбасы, пару банок тушенки, наложил яблок и мандаринов и понесся к Олимпиаде. Дверного звонка не было, и я нетерпеливо постучал. В ожидании прошло ужасно много времени, и я постучал погромче.

– Да иду я, иду, – прозвучал из-за двери раздраженный девичий голос.

Через пару секунд дверь распахнулась, и на пороге появилась заспанная Липа в коротеньком застиранном халатике.

– Ну что ты ломишься, как голый в баню? Я те что, одним прыжком должна ко входу прибыть? Соку принес?

– Конечно! Но я подумал, что ты опять уснула, поэтому так сильно и стучал.

Липа зевнула.

– Я писала книгу «Обуреваемая страстью – нелегкая жизнь сексуальной маньячки», основанную на личном опыте. Ну чего рот разинул? Сок давай.

Я торопливо выхватил коробку с соком из пакета. Не ведя лишних бесед, Липа свинтила крышку и припала к коробке. После нескольких жадных глотков она ненадолго отвлеклась, шумно выдохнула, протерла рукой губы и сообщила:

– Эх, как на каменку! Хорошо пошла! А ты чего там торчишь? Особого приглашения ждешь? Проходи вон на кухню, – она посторонилась и продолжила пить.

А я прошел в заветный чертог. Кухня была большая, как у Палыча, да и вся квартира размерами особо не отличалась. Обои на стены еще не поклеены, полы были с черновой отделкой. В мойке громоздилась грязная посуда, но кухонный стол был чистый. Украшением кухни служил небольшой диванчик, обтянутый белой кожей, а у стола ютилась одинокая табуретка.

Пока я озирался, подошла и Олимпиада.

– Садись на табуретку, – скомандовала она. – Ремонта, как видишь, пока нету, всего второй месяц здесь живу, да и кухонными шкафчиками еще не обзавелась.

– И спишь здесь? – спросил я.

– Не-а, – подавила зевок байкерша. – Недавно прикупила роскошную кровать в комнату, только там сейчас бардак, и все перевернуто. Лучше здесь посидим. Давай суму, а сам паркуйся к месту стоянки.

Я отдал пакет и торопливо присел. Раскрыв емкость, Липа аж разинула рот.

– Ты что это, переезжать ко мне собрался? Рановато, браток.

– Я хотел, чтобы недостатка ни в чем не было…, – понуро повинился я.

– Не, ну ты хватил! Тут заедалова на три дня! Да и то не одному, а рыл на пять.

– Так уж и на пять…

– Да не меньше! Может ты сильно голодный приперся? Так давай мечи, я не препятствую.

– Только что из-за стола.

– Ну и взял бы пачку сока, чуток хлеба, рислинг попроще, да шоколадку на закусь и хорош. Ты что, влюбился в меня что ли?

– Да как сказать…

– Да никак не говори – суду все ясно! Еще одна обуза на шею навязалась! Теперь придешь еще пару раз и перед отъездом начнешь меня замуж звать. Я уж так пять раз влетала. Правда те, на горе мне, еще и не уезжали никуда. Консьержке скажешь, чтобы не пускала, и трубку перестаешь брать, так они возле подъезда караулят, или под окнами меня орут. Двое даже пели. Я, собственно, чего тебя позвала? Мне последнего отвадить надо, хуже всех нудила оказался! А уж дурной! Своих шуток нету, так он знай себе бородатые анекдоты рассказывает и думает, что это очень весело.

Потом она посерьезнела.

– А ведь он из общей дурости может тебя и бить приняться. Ты как в драке?

– Да никак. Последний раз в детском саду дрался, – ответил я, злокозненно утаив факты, когда меня просто били, для забавы или чтобы отнять деньги. Ведь я же не дрался! Даже и не защищался…

Олимпиада вздохнула.