Обыкновенные девчонки (сборник)

– Какого это Андрея Ивановича? Артемова? – удивилась Катя. – Ты же его почти не знаешь! Видела один раз.

– А ты сколько раз своих ореховцев видела? – улыбаясь, спросила Ирина Павловна.

– Тоже один, но ведь мы потом переписывались.

– Ну и я с Андреем Ивановичем переписывалась, – сказала Таня.

У Кати сделались круглые от удивления глаза:

– Переписывалась с Андреем Артемовым и мне ничего не сказала?

Катя произнесла это так обиженно, что и Таня и мама рассмеялись.

– А когда он приедет? – спросила Катя. – Может быть, ты и это уже знаешь?

– Нет, – ответила Таня, – пока не знаю, но надеюсь, что буду знать.

Пятиклассницы

Экзамены остались позади. Ученицы четвертого «А», теперь уже пятиклассницы, снова собрались в школе. Только сегодня они пришли сюда не утром, как всегда, а после обеда.

Еще внизу, у лестницы, Ирину Павловну и Катю встретили Аня, Наташа, Ира Ладыгина и Валя Ёлкина. Все они были в белых передниках и с белыми лентами в косах. Лица у них были необычно торжественные, но какие-то невеселые. Даже Ира Ладыгина – и та присмирела. А уж про Аню Лебедеву и говорить нечего. Веки у нее припухли, а нос стал розовый – должно быть, она уже успела всплакнуть.

– Что это с вами, девочки? Отчего вы такие унылые? – тревожно и сочувственно спросила Ирина Павловна. – Так хорошо закончили год, а глаза на мокром месте! Случилось что-нибудь?

– Ох, вы не знаете! – чуть не плача, ответила Аня Лебедева. – Анна Сергеевна уходит…

– Как? Она не будет на вашем празднике?

– Нет, сегодня, конечно, будет, но в будущем году ее уже не будет. То есть у нас… в классе.

– Ах, вот в чем дело! – Ирина Павловна чуть заметно улыбнулась: она невольно вспомнила, как в начале года эта же самая Аня Лебедева обливалась слезами оттого, что Анна Сергеевна пришла к ним в класс, чтобы сменить заболевшую Людмилу Федоровну. Но, поглядев на взволнованные лица девочек, она сразу же согнала с губ даже тень улыбки.

– Да, конечно, – сказала она, – расставаться с таким хорошим другом нелегко. Но ведь можно и не расставаться. Вот, например, ваша Людмила Федоровна – она, так же как вы, в младших классах училась у Анны Сергеевны, потом перешла в средние, старшие классы, окончила институт, сама стала учительницей, а дружба у них продолжается до сих пор… Так что особенно горевать вам нечего!

– Это-то правда, – вздохнув, сказала Аня. – А все-таки будет уже не то…

Ирина Павловна потрепала ее по отросшим за зиму, слегка вьющимся на затылке волосам.

– Ну что ж поделаешь! – сказала она. – Впрочем, если вам уж так не хочется разлучаться с Анной Сергеевной, можете опять поступить в первый класс и будете учиться у нее еще целых четыре года. Ну как? Согласны?

Девочки переглянулись и негромко, как-то невесело засмеялись.

– Мы теперь уже на партах для первоклассниц и не поместимся, – сказала Валя Ёлкина, хотя как раз она, наверно, прекрасно поместилась бы на самой маленькой парте.

И, немного повеселев, девочки повели Ирину Павловну в класс.

Сегодня здесь было не так, как всегда: парты вынесены в коридор и на их месте – во всю длину класса – тянулся стол. Но это был не один большой стол, а несколько маленьких столиков, составленных вместе и накрытых скатертями. У противоположной стены поблескивало черным лаком пианино, вдвинутое в класс ради сегодняшнего праздника. Анна Сергеевна, стоя у подоконника, возилась с цветами – ставила в кувшины с водой огромные лиловые букеты сирени. А у стола трудились матери, накладывая на тарелочки ломтики торта, пирожные и конфеты в пестрых бумажках. Со стены, казалось, смотрела с удивлением на всю эту домашнюю веселую суету черная классная доска с несколькими, случайно уцелевшими белыми буквами.

Ирина Павловна поздоровалась со всеми и сразу же принялась вынимать из хозяйственной сумки, которую принесла с собой, чайные чашки и блюдца.

Аня и Наташа помогали ей.

– Ой, сколько вы чашек принесли! – сказала Аня. – Гораздо больше, чем нужно.

Анна Сергеевна обернулась.

– Вот это хорошо! – сказала она, подойдя к Ирине Павловне. – Отлично, что догадались… А то я уж боялась, что нам не хватит…

И Катя заметила, что Анна Сергеевна обменялась с мамой улыбкой и каким-то особенным – быстрым – взглядом.

– А что, Анна Сергеевна, – спросила Катя, – разве не все принесли посуду? Ведь мы условились, что каждая девочка захватит из дому по две чашки и по два блюдца – для себя и для своей мамы.

– Да ведь у нас еще гости будут, – сказала Анна Сергеевна. – Людмила Федоровна обещала прийти, Надежда Ивановна, Оля. А может быть, и еще кто-нибудь заглянет…

– Кто заглянет? – спросила Катя.

– Ну мало ли… – сказала Анна Сергеевна. – Из учителей кто-нибудь или из родителей… А знаете, Ирина Павловна, – добавила она, – мне кажется, что тот край стола лучше бы оставить незанятым. И отложить пирожных и конфет.

– Да-да, – ответила Ирина Павловна и унесла на другой край стола одну из тарелок с пирожными.

– Мамочка, – спросила тихонько Катя, идя вслед за мамой, – ты, наверно, знаешь, кого ждет Анна Сергеевна? А?