Обыкновенное чудо. Истории, которые исцеляют

Старик хотел объяснить, что он не врач. Что ему восемьдесят один год и валенки превратились в труху. Что он вряд ли поможет; да и вряд ли дойдет по лесу до русской деревни… Только что толку объяснять, если ничего другого предложить не можешь? Кружку горячего чаю и кусок хлеба старик дал мальчонке, чтобы тот согрелся. А сам обмотал ноги тряпками, газетами, напялил недоподшитые валенки, вздохнул, выругался и пошел, куда позвали. С мальчиком они шли по белому снегу под ясным небом, на котором горела и сияла звезда. Или планета. Какая разница, если мороз за тридцать и надо пробираться ночью по сугробам через лес?

И они дошли. Маленько только обморозили щеки, хотя старик растирал мальчика в пути шерстяной варежкой. Дошли. Дядя Талиб помыл руки с хозяйственным мылом и справился с работой. Принял роды, ребеночек маленько не так шел. Но все кончилось хорошо. Родился мальчик и закричал громко. А роженица кричать перестала. Родила, так ей легче стало. Она дала грудь младенцу, завернутому в ватное одеяло. Ничего так все кончилось, хорошо. Муж тоже, наверное, обрадуется, когда вернется. Это ничего. Это жизнь.

И дядя Талиб пошел обратно. Все же домой надо идти, подшить валенки. И он дошел – тоже чудо. На небе звезда сильно светилась, и от этого было светло. И тепло. Это старичок потом всем рассказывал: было светло и тепло. Как летом.

…Валенки дяде Талибу потом новые подарили. Когда праздники и холода кончились и все снова стало более-менее нормально. А ребеночек получился удачным, светленький кудрявый мальчик с синими глазами. Умненький такой, славный малыш.

Это все было очень-очень давно, лет пятьдесят назад. Или пятьсот. Или тысячу лет назад – какая разница, действительно? Время ничего не значит, происходит один и тот же сюжет, и на небе горит одна и та же звезда. От которой иногда в морозную ночь становится светло и тепло. И можно найти дорогу домой.

Есть скромные добрые люди, которым неудобно беспокоить других

своими проблемами. Я очень таких людей уважаю и понимаю. Но все же есть ситуации, когда неловкость и неудобство других не так важны, как жизнь и здоровье человека. Да и тем, кого не хочешь беспокоить, можно очень навредить. Гораздо сильнее навредить, чем побеспокоив их и попросив о помощи.

У Аверченко есть рассказ о старичке, который оказался без денег. Предположим, потерял кошелек. И этот старичок не хотел беспокоить горячо любимого сына-доктора, который ничего о случившемся не знал. Пожилой отец ничего не ел три дня и упал на улице в голодный обморок. Его подняли, узнали адрес сына… Вот подумайте сами, что стали об этом сыне думать и говорить. А ведь можно было не дожидаться такого финала и просто сообщить о случившемся, взять деньги и поесть. И любящий папа чуть не умер, и о сыне стали думать как о скупердяе жестокосердном…

Или у одной женщины в четыре утра начался сердечный приступ. «Скорую» вызывать она не стала. Она же может терпеть, еще есть силы. И сыну она не позвонила; ей неудобно было его будить, он уставал на работе. Она вызвала такси и поехала сама в больницу. По пути ей стало совсем плохо; таксист вызвал «Скорую», страшно перепугался. Женщину спасли, но пришлось оперировать, а ведь инфаркта можно было избежать! Сейчас сын ухаживает за ней и тратит большие деньги на лечение и на сиделку. Днем работает, а ночью сам сидит с мамой-инвалидом. Стоило ли быть такой терпеливой и скромной?

Был случай в ресторане, когда беременной женщине стало плохо. Ей было неудобно портить праздник, шел корпоратив. Она дотерпела до того, что упала без сознания. Хорошо, что спасли и ее, и ребенка. Но про ресторан написали кучу негативных отзывов; мол, почему не увидели, что беременной плохо, почему не вызвали врача? И про коллег тоже много плохого сказали. Но откуда другим людям знать, что кто-то нуждается в помощи, если этот человек молчит как партизан, а потом падает без сознания? Люди не обязаны читать мысли и заботливо заглядывать нам в глаза. Или звонить в четыре утра и спрашивать, нет ли у нас неприятных ощущений в области сердца, не болит ли живот?

Мы несем ответственность за свою жизнь. И беспокоить других, особенно близких, в опасности надо обязательно. Потому что потом мы причиним куда больше хлопот и забот. А можем и вовсе принести настоящее горе, если с нами что-то случится. «Мне неудобно, неловко, я не привык» – вот это все очень опасные иногда слова. Людям проще прийти и оказать помощь, чем потом расхлебывать последствия.

Излишняя деликатность в итоге вредит другим. Так один деликатный человек пришел в гости по делу и попал в минуту, когда хозяева садились ужинать. Его звали к столу, поставили тарелку, настойчиво предлагали разделить трапезу. Но скромный человек не хотел обременять и объедать хозяев. Наотрез отказался ужинать. Сел на табуреточке в углу и смотрел, как хозяева пытаются есть суп. У них плохо получалось. Попробуйте есть, когда из угла вас сверлит голодным взглядом деликатный человек… И отказывается от еды благонравно.