Обычный ребёнок

Пока они ехали, Мёрф удивлялся, почему она не расспрашивает его о событиях последних двадцати четырёх часов. Почему мама вообще ничего не говорит? Когда он забрался в машину, она спросила только «Готов?» и выехала со стоянки. Он попытался спросить про дом, но она только подняла палец, попросив, чтобы он молчал, словно всё ещё сдерживала таинственную отрыжку. Куда они едут? Дорога явно вела не к отелю.

Вместо этого они свернули на широкую улицу, усаженную деревьями, и припарковались перед домом, который можно было назвать полной противоположностью того дома, где он жил до вчерашнего дня – дома, разрушенного жуткой робо-осой размером с мотоцикл. Тот был новым и походил на коробку, а этот был необычным, с карнизами, нишами и дымоходами. К тому же он выглядел старым. Очень старым на самом-то деле. В саду перед ним даже был колодец – а такое бывает, только если дом по-настоящему старый. Плющ нависал над дверью, которая была окрашена в синий. Отличный, старинный, глубокий синий цвет.

– Пойдем, – подбодрила его мама, – Давай зайдём и посмотрим, что внутри.

Мёрф последовал за ней, гадая, что это – дом её новых друзей или какой-то скучный музей велосипедов. Она однажды водила его в такой музей, так что он был в высшей степени насторожён. Но внутри не обнаружилось никого – и, слава богу, ни одного велосипеда.

В прихожей с выложенной плиткой полом Мёрф обернулся к маме и спросил:

– Так кто здесь живёт?

Мама посмотрела на него, готовая вот-вот выпустить на волю восторженную отрыжку.

– Мы, – ответила она, подняв брови.

– Что «мы»? – вежливо переспросил Мёрф.

– _{МЫ ЗДЕСЬ ЖИВЁМ!} – сказала она, исполнив смамщающий восторженный танец.

– Как? – спросил Мёрф, и на его лице появилась осторожная улыбка. Даже если они останутся здесь только до переезда, это все-таки классный дом, в котором можно отлично провести лето.

– Тот человек из страховой компании всё уладил, – пояснила она, – сказал, что возьмёт на себя оформление бумаг и тому подобное.

– Ладно… – сказал Мёрф, мгновенно почуяв внешнее вмешательство, – а на кого он был похож, этот человек из страховой компании?

– Хммм… полагаю, больше всего – на военного, – задумчиво сказала мама. – В чёрном жилете и огромных сапогах… Впрочем, не беспокойся об этом. Давай я покажу тебе твою спальню. Она на самом верху. Я подумала, тебе понравится наблюдательная башня, откуда ты сможешь за всем следить!

Мёрф взлетел по ступенькам мимо Энди, который слушал музыку в своей новой комнате, надев самые большие в мире наушники. Мёрф преодолел ещё один лестничный пролет и распахнул дверь.

Он был потрясён. Перед ним открылась комната его мечты. Деревянные балки сходились на потолке под занимательными углами. Широкое слуховое окно над его головой выходило на вечернее небо, и, самое потрясающее, деревянная дверь у дальней стены комнаты вела на его собственный балкон, с которого открывался вид на просторный, заросший, загадочный сад.

Он выбежал на балкон и уставился на городские крыши, горящие красным в лучах ещё одного восхитительного заката. Это была идеальная база для Суперизгоев. Но прежде чем воображение унесло его вперёд, Мёрф ощутил, как подкрадывается знакомое чувство лёгкого ужаса – будто в его внутренности забрались еще несколько маленьких угрей. Эта новая база будет только временной, а потом его снова увезут от друзей.

Он встряхнулся, как вылезшая из лужи мокрая собака, и через несколько секунд сбежал вниз. Мама ждала его за чашкой чая с таким видом, будто восторженная отрыжка еще не иссякла.

Мёрф удивлённо нахмурился, глядя на неё.

– В чём дело? – медленно сказал он, чувствуя какой-то подвох.

Улыбка словно пыталась вырваться сквозь её плотно сжатые губы. Несколько секунд они оставались склеенными друг с другом, а потом распахнулись.

– Мы можем остаться! – выпалила она.

– ЧТО? – Мёрф был поражён.

– Начальник вызвал меня в свой кабинет рано утром и сказал, что он нашёл средства, чтобы сохранить мою должность. Мы можем остаться. Этот дом. Наш дом. Мы дома!

Она схватила своего сына и заключила его в самые чудесные объятия, на которые только может быть способна мама – объятия, которые вытесняют из мира всё плохое.

Глядя через её плечо, Мёрф заметил какое-то движение. Четверо других Суперизгоев стояли под фонарём на дороге, ведущей к их новому двору. Мэри приплясывала на месте и улыбалась, а на руке у неё болтался шлем телепатического контроля.

Мёрф выбрался из маминых объятий.

– Твой начальник… когда он вызвал тебя, – начал он, – на нём случайно не было никакой шляпы?

– Точно, была! Как ты вообще догадался? Какая-то странная жёлтая штука. Я подумала, наверное, он только что приехал на своём мотоцикле, или что-то вроде этого, – добавила она. – Но так или иначе, контракт подписан!

Мёрф и его мама посмотрели друг другу прямо в глаза.

– Мам, это чудесно, – просто сказал он, и они снова обнялись.

Глядя через мамино плечо, Мёрф видел, как Мэри скачет по кругу, словно ликующий мангуст. Мама поняла, что он смотрит в окно, и обернулась. Мэри быстро спрятала жёлтый шлем за спиной.

– Кто это? – спросила мама.