Обворожить графа

Уходя, он кивнул ей, и она присела в грациозном реверансе. Как только за ним закрылась дверь, она обратилась к горничной:

– Мы должны поспешить! В кувшине есть вода?

– Да, мэм, – ответила служанка. Это была приятная молодая женщина, Лорен была довольна тем, как она, когда Лорен сняла накидку, быстро и умело расстегнула пуговицы на спине ее дорожного костюма. Поэтому Лорен сумела переодеться намного быстрее, чем сделала бы это самостоятельно.

Она смыла дорожную пыль, распустила и расчесала волосы, решив как можно лучше уложить их. Она не обладала черными до синевы волосами, как графиня, у Лорен были светлые, рыжевато-золотистые волосы, и они выглядели очень красиво, когда были распущены… но она не решилась.

Нет, для этого она не настолько юна, вздохнула Лорен, чтобы явиться в образе девы, только что начавшей выезжать в свет. Она велела горничной, которую звали Молли, собрать волосы в свободный узел, чтобы прическа не была такой строгой. С собранными на затылке золотистыми локонами она меньше походила на строгую гувернантку. Мягкие линии прически делали ее, как она надеялась, более привлекательной и соблазнительной.

А когда горничная расправила складки одного из ее новых платьев и помогла Лорен надеть его, та пришла в восторг от легкости шелка, с наслаждением чувствуя прикосновение его к своему телу там, где не мешали легкий корсет и сорочка.

Это розово-бежевое платье, оттеняя белизну ее кожи, создавало у Лорен жизнерадостное настроение. Одеваться с помощью горничной было намного проще и быстрее. Она посмотрела на себя в высокое зеркало. Нельзя сказать, что она осталась недовольной.

– Молли, ты знаешь, кто там, внизу? – спросила она.

– О, несколько друзей мистера Элтона-младшего, очень лихие молодые люди, – сказала ей горничная, помогая натянуть белые лайковые перчатки. – Несколько соседей его милости. И еще друзья его милости из Лондона, у некоторых есть титул, у других нет.

– Полагаю, там есть и леди? – не удержавшись, спросила Лорен.

– О да, мэм, – сказала Молли. – И на этих леди стоит посмотреть, на них яркие платья, и к тому же некоторые настоящие красавицы, – с благоговением заметила она.

У Лорен упало сердце.

– Понятно.

– Но не беспокойтесь, вы ничуть не хуже любой из них, мэм, – сказала Молли. Она склонила голову набок, глядя на отражение Лорен в зеркале. – И больше того, в этом платье ваши глаза кажутся еще красивее.

Лорен грустно улыбнулась. Она не должна быть такой трусихой! Сидеть здесь, и набираться храбрости от заверений служанки было жалкой попыткой. Но она почувствовала себя лучше.

– Спасибо, – сказала она Молли. – И благодарю за помощь.

Молли удивленно посмотрела на нее.

– Всегда с удовольствием, мэм. Надеюсь, вы пробудете здесь дольше, чем последняя… э-э…

– Чем последняя приятельница графа? – спокойно подсказала ей Лорен.

Избегая ее взгляда, Молли, складывая мокрое полотенце, отвела глаза.

– Да, мэм.

– Да, – пробормотала Лорен. Ее план был не совсем таков, но она еще посмотрит, что будет дальше, не правда ли? Нет сомнения в том, что она тоже надоест графу. И ей страшно хотелось узнать, почему он прогнал свою последнюю любовницу, но она понимала, что не обо всем можно было сплетничать со слугами. И она не могла заставить себя задать Молли такой нескромный вопрос.

– Ты не скажешь графу, что я готова? – попросила она горничную.

Молли присела.

– Я скажу Бокселу, мэм, – сказала Молли. – Он не позволит мне самой сказать об этом графу, но он передаст ваши слова.

Лорен благодарно кивнула и осторожно, чтобы не помять красивое новое платье, села на краешек кресла.

Через пару минут кто-то тихо постучал в ее дверь. Она встала, чтобы открыть ее, и увидела стоявшего перед дверью графа.

Минуту они молча смотрели друг на друга, затем он улыбнулся.

– Вы потрясающе выглядите, – сказал он. – Этот цвет вам очень идет.

Покраснев, она горячо, хотя и мысленно, поблагодарила лондонскую модистку.

– Благодарю, – тихо сказала она.

– Тогда идемте, – предложил он ей руку.

У него действительно были прекрасные манеры, подумала Лорен с улыбкой, опираясь на его руку. Он никогда не заставлял ее чувствовать себя так, как будто она была той, какой действительно и была… содержанкой, его наемной любовницей… И это делало ему честь.

Вот так они и спустились вниз, и подошли к двери гостиной.

Маркус почувствовал, как напряглась ее рука. Неужели она боится показаться этой толпе? Если бы она знала их, ее вполне можно было бы понять, подумал он по-прежнему с мрачным юмором. Если их пригласил Картер, то это пестрое сборище. А он надеялся, что этот большой дом будет в полном их с Лорен распоряжении. Он действительно не имел желания быть любезным хозяином, предоставлявшим развлечения и уделявшим все внимание гостям, заполнившим дом. Какого черта Картер собрал этих людей? Эти слухи о «Храброй милашке», вероятно, окажутся пустой болтовней, лишь воздушными пузырями, образовавшимися над неспокойными волнами воображения, иллюзией желаемого.