Обворожить графа

Проведя беспокойную ночь, Лорен чувствовала, как тяжелеют ее веки. Она дремала, положив голову на мягкие кожаные подушки. И для нее утро промелькнуло быстро, она вздрогнула, проснувшись, когда карета замедлила ход.

Оглядевшись, она растерянно спросила:

– Мы приехали?

– Нет, – сказал Боксел. – Мы остановились у гостиницы, чтобы перекусить. Граф, должно быть, подумал, что вам надо поразмяться, – несколько презрительным тоном ответил он. – И конечно, надо переменить лошадей.

– О-о, – только и сказала Лорен. Она почувствовала себя виноватой. Слуга произнес эти слова таким тоном, как будто она была в этом путешествии лишним грузом. Не считал ли Боксел ее мошенницей? Но ведь граф, о похождениях которого ходило столько сплетен, и раньше возил, дам, или лучше сказать – женщин, в свое имение?

Она заправила выбившиеся волосы под шляпку и попыталась разгладить жакет своего дорожного костюма в надежде, что он не выглядит слишком мятым после того, как она проспала в нем в углу кареты несколько часов. Дверца кареты распахнулась, и сам граф заглянул внутрь.

– Не желаете ли немного перекусить и размять ноги, миссис Смит? – вежливо осведомился он.

– Вы очень любезны, благодарю, – сказала она, смущенно улыбнувшись. Она оперлась о протянутую графом руку и вышла из кареты.

Она увидела, что они действительно остановились у хорошей гостиницы, окна которой украшали ящики с цветущими петуниями, а ступени были чисто выметены. Конюхи суетились, перепрягая лошадей, быстро меняя сбрую. Лорен решила поесть как можно быстрее, чтобы не задерживать их. Но еще она почувствовала некую физическую потребность и обрадовалась этой остановке.

Граф проводил ее на второй этаж в отдельную гостиную. Он выдвинул для нее стул, но затем отвернулся, чтобы поговорить с хозяином, который кланялся и улыбался такой важной персоне, держа в руке бутылку вина.

– Вот наш самый лучший выдержанный кларет, милорд, а ты… – он обратился к официанту, – принеси жареную индейку и окорок, который мы сами коптили, тот, большой, да поскорее!

Лорен подумала, что она не так представляла этот легкий ленч, но это не имело значения. Она обнаружила, что даже после плотного завтрака, как это ни было невероятно, она снова проголодалась. После недель жизни впроголодь, когда деньги сквайра таяли на глазах, было приятно не беспокоиться, откуда взять деньги на следующий обед.

Но сначала, подозвав служанку, разливавшую вино по бокалам, она шепотом спросила ее, как найти дамскую комнату, и затем вышла. Вернувшись, она увидела стол, заставленный таким количеством еды, что ее хватило бы на небольшую армию, и покачала головой, вспомнив «легкий ленч» графа.

Не теряя времени, она приступила к потреблению этого изобилия. К счастью, граф, казалось, не ждал от нее разговоров. Он лишь время от времени предлагал ей что-нибудь особенно вкусное.

– Попробуйте желе из абрикосов, – говорил он. – Оно неплохо сочетается с окороком, хотя, должен сказать, наш хозяин не знает, как правильно его коптить.

Она пробовала и улыбалась, выражая свою признательность. А когда исчез Боксел, очевидно, отправившийся проверить лошадей, а затем снова появился и доложил, что карета готова, Лорен сразу же отодвинула тарелку и приготовилась выйти из-за стола.

Но граф покачал головой.

– Мы не спешим, – решительно заявил он. – Мы еще не попробовали десерта. А я особенно люблю яблочные пироги, которые печет повар этой гостиницы.

Лорен обрадовалась и села. У них дома пекли удивительные яблочные пироги. Ей очень хотелось попробовать здешний пирог и сравнить его с домашним, и когда граф предложил ей кусочек, она не отказалась.

Лишь просидев за столом еще полчаса, они встали и направились к карете, и она, наевшись всех этих вкусных вещей, была уверена, что сразу же уснет под убаюкивающий размеренный стук колес.

– Благодарю вас за чудесное угощение, – сказала она, когда граф опять помогал ей сесть в карету.

– Всегда рад доставить вам удовольствие, – сказал он, улыбаясь ей. В его обычно суровом взгляде она увидела неожиданную нежность, и блеск его глаз заставил ее покраснеть. И опять он поцеловал ей руку.

Усевшись в экипаж, она почувствовала теплоту, разлившуюся по ее телу, но не имевшую отношения к ее переполненному желудку. И когда она смотрела в окно на зеленые поля, она думала о том, что увидит и испытает этой ночью в доме графа, и нараставшее возбуждение закипало в ее крови. Но колеса стучали, сидевший напротив нее слуга был таким же, как и утром, молчаливым, и у нее снова отяжелели веки, и она скоро уснула.

Карета снова замедлила ход, и Лорен сразу же проснулась. На этот раз она не услышала ни шума, ни стука колес по булыжной мостовой, как это было во дворе гостиницы. Куда они приехали?

Она выглянула в окно и увидела, что граф подъехал к карете. Он сошел с коня, и кучер поспешно соскочил с козел и схватил под уздцы хозяйскую лошадь, чтобы граф смог открыть дверцу экипажа.

– Я хотел, чтобы вы увидели это, – сказал ей граф. – Вы впервые смотрите на Болота.

Наклонив голову, она сошла на землю. И с изумлением увидела представшую перед ней картину.