Обсидиановая комната

– Я рассказывал тебе об острове Идиллия. Думаю, ты найдешь остров еще более прекрасным, чем я его описал, в особенности после того, как к тебе вернется твоя девичья энергия. Я рассказывал и про эликсир. С немалыми затратами денег, времени и усилий на исследования я почти сумел создать новую формулу старого эликсира без прискорбной необходимости получать экстракт от человека в момент его смерти.

– Почти?

– Тут есть одно затруднение. Чтобы завершить работу, мне необходимо приготовить оригинальную формулу всего один раз.

– Почему?

– Объяснить это довольно сложно.

– Меня этот ответ совершенно не удовлетворяет. Ты хочешь сказать, что должен получить экстракт из человеческого конского хвоста?

– Да.

– Тогда ты можешь извлечь его из трупа.

Диоген отрицательно покачал головой:

– Боюсь, из этого ничего не получится. Конский хвост должен быть свежим, понимаешь, очень свежим. Взятым в момент смерти. Медицинские исследователи, которых я привлек, все пришли к единому заключению.

Лицо Констанс исказилось от ярости. Она сказала тихо, но с металлом в голосе:

– Ты солгал мне.

– Я говорил о том, что ни одно человеческое существо не претерпело никакого ущерба. И это сущая правда. На самом деле мои разыскания были бы гораздо более легкими и менее дорогими, если бы я забирал человеческие жизни. Но я знал, что ты будешь против. И… я больше не убийца.

– Значит, до сих пор ты не забирал человеческие жизни, но теперь собираешься забрать. Как это отвратительно!

– Пожалуйста, позволь объяснить тебе, Констанс. Прошу тебя.

Констанс молча смотрела на него.

– Эта жизнь так или иначе будет забрана. Понимаешь, через три дня Люциус Гэри умрет от летальной инъекции в тюрьме в Южной Флориде. Все его апелляции исчерпаны, и губернатор не собирается смягчать наказание. Гэри – социопат, который не знал жалости, напротив, он хвастался тем, какое наслаждение получал, совершая преступления. Этот ужасный человек, этот садист, насильник и убийца умрет независимо от того, шевельну я пальцем или нет.

Он остановился, внимательно глядя на Констанс. Она не ответила. На ее лице снова появилось то неясное выражение.

– Попробуй понять. – Диоген заговорил быстрее. – Мне нужен конский хвост, причем очень свежий конский хвост, для химического синтеза, необходимого для воссоздания улучшенной формулы. Эликсир невозможно воссоздать из ничего. Нужно знать его химическую структуру. Мне придется подвергнуть его анализу и определить химическую структуру некоторых соединений. Речь идет о сложных протеинах и биохимических составах, которые имеют миллионы атомов в одной молекуле, соединенных сложнейшим образом. Восемнадцать месяцев на меня работали биохимики, анализировали проблему, я узнал много нового. Как только я смогу получить образец первоначальной формулы, моя работа будет завершена.

Констанс по-прежнему молчала. Диогена обескураживала ее непроницаемость.

– Констанс, умоляю, обдумай это. Это одноразовый процесс. Затем синтез эликсира станет простым и доступным. И никому не будет причинено вреда: Гэри так или иначе мертвец.

– И как ты собираешься получить «свежий» конский хвост этого человека? – Голос ее звучал очень холодно.

– После казни судмедэксперт должен сделать вскрытие. Я договорюсь, чтобы патологоанатомом назначили меня. Как только я заполучу конский хвост, я экстрагирую из него то, что мне нужно, привезу экстракт на Идиллию и биохимически синтезирую его в лаборатории. Все подготовлено, и дело только за этим. Больше не потребуется никаких трупов. И ты, моя дорогая Констанс, обретешь девичью энергию и здоровье в полной мере. Пожалуйста, Констанс. Пожалуйста.

Диоген замолчал, внимательно наблюдая за ней. Констанс хранила молчание целую вечность, словно стараясь преодолеть какой-то внутренний конфликт. Потом коротко, почти неслышно произнесла:

– Хорошо.

Его окатила волна облегчения.

– Спасибо, – сказал он. – Спасибо, что ты поняла логическую необходимость этого. Я оставляю тебя с твоими сборами. Прощаюсь до восьми утра.

Он с улыбкой повернулся и вышел.

31

Полуночное море походило на рифленое стекло, над горизонтом висела четвертушка луны – идеальная ночь для того дела, которое им предстояло. Стоя за штурвалом, Филипов поглядывал на картплоттер. Из Логова Бейли он взял курс на юг, обогнул с южной оконечности остров Мачайас-Сил, избегая прибрежной зоны Гранд-Манан с ее флотилией рыболовных лодок. Он искал воды глубже глубины траления, и, судя по картам, таким местом был Джордан-Бэзин. Теперь они находились на расстоянии пятидесяти миль от берега, все еще в охранной зоне Штатов, но за пределами двенадцатимильной зоны. Радар не показывал поблизости рыболовных или каких-либо других судов. Здесь была одна из самых глубоких частей континентального шельфа, а значит, чрезвычайно бедная рыбой. Тело уйдет на дно и никогда, ни при каком случае не всплывет, даже если кто-то придет сюда с донным тралом.