Обсидиановая комната

– Нефиг думать. Я служил в специальных войсках, я знаю, что делаю. Вы со Смитом идите вперед и заходите на него спереди – мы возьмем его в клещи. Вынудим начать стрельбу. Он отстреляет свой магазин – и тогда он в жопе.

Филипов счел этот план разумным и перестал возражать. Под его взглядом Дехесус ухватился за поручни на краю крыши рубки и одним быстрым движением подтянулся наверх, там лег на живот и пополз вперед.

«Дехесус прав, – подумал Филипов. – Нужно занять позицию наверху». Он подал знак Смиту, и они, низко пригнувшись, двинулись вперед. Там, где рубка закруглялась перед штурвалом, он замер и прислушался. Не раздавалось ни единого звука. Федерал явно находился по левому борту, около привязанного «зодиака» или за ним. Они вызовут на себя его огонь, и у него кончатся патроны. У них же запасных магазинов пруд пруди.

Он подал Смиту знак следовать за ним, а сам осторожно двинулся к углу. Что там делает Дехесус? Странно, что с его стороны не слышно ни звука.

И тут началось: неожиданный, контролируемый огонь группами по два выстрела. Пауза, и опять огонь. Это стрелял Дехесус. Филипов слышал, как пули попадают в лодку, слышал барабанные вздохи воздуха, выходящего из многочисленных дыр в простреленном корпусе. «Зодиак» для пуль 45-го калибра был как масло для ножа – они пробивали его насквозь. Дехесус явно вознамерился изрешетить федерала. По крайней мере, на это надеялся Филипов.

Третья группа выстрелов: Дехесус расстреливал третий магазин.

И снова тишина. Филипов продвинулся еще немного вперед. Этот человек мертв, конечно же мертв, – Дехесус должен был достать его сверху.

Но в тот момент, когда Филипов добрался до дальнего угла и в нерешительности присел на корточки, раздался одиночный выстрел, затем крик и всплеск воды.

И тишина.

Филипов похолодел от ужаса. Похоже, кричал Дехесус. Одним выстрелом?

Почувствовав прикосновение сзади, он повернулся к Смиту. Дал ему знак развернуться, и они вместе, тяжело дыша, отступили на другую сторону рубки. Филипов в жизни еще так не боялся. У Смита тоже был испуганный вид.

– Что нам делать? – прошептал Смит срывающимся голосом.

Мысли Филипова метались. Нужно было что-то придумать, причем немедленно. Но хотя от этого зависела его жизнь, ничего путного в голову не приходило.

32

«Давай же! – подстегивал себя Филипов. – Думай. Думай».

И вдруг он понял, что нужно делать. Он должен застать этого сукина сына врасплох.

«Затопить судно». Температура воды за бортом составляла около пяти градусов. Через пятнадцать минут этот ублюдок потеряет сознание и утонет. Если им удастся пройти в каюту, они наденут гидрокостюмы, а потом затопят траулер. Посудина стальная, на дно уйдет быстро.

А когда она уйдет на дно, всплывет аварийный радиомаяк и – как и должно происходить при погружении – отправит аварийный сигнал. Береговая охрана прибудет через два часа. Их спасут. Пендергаст будет мертв, «Маниболл» и все разоблачающие их улики будут лежать на дне, не останется ничего, что могло бы свидетельствовать против них. Тело Пендергаста, если оно вообще останется на плаву, унесет далеко этим течением в четверть узла. Такой вот нелепый случай на море.

Луна опускалась к горизонту. Скоро будет темно как в могиле.

Филипов схватил Смита за плечо:

– Идем в рубку. А оттуда – вниз, в каюту.

Смит кивнул, парализованный страхом.

– Ступай за мной.

Еще один кивок.

Филипов поднял пистолет и выстрелил в плексигласовое окно раз, другой – стекло разлетелось на осколки.

– Внутрь!

Смит влез через разбитое окно, Филипов последовал за ним, ввалился в помещение рубки и сразу же бросился по трапу в каюту. Захлопывая стальную дверь каюты, он увидел черную тень, метнувшуюся за ними в рубку, и запер крышку люка в тот момент, когда к ней привалился агент.

Они таки застали его врасплох.

Судя по звукам, федерал пытался открыть крышку. Филипов понял: первым делом тот доберется до УКВ-радио и передаст сигнал СОС – неправильный сигнал СОС. Кроме того, они были уязвимы через иллюминаторы: пролезть через них не пролезешь – слишком малы, но стрелять можно.

– Закрой иллюминаторы! – рявкнул Филипов.

Он бросился к электрощитку, схватил в руку провода и вырвал их со снопом искр. Затем открыл аккумуляторный отсек, в котором стояли четыре морских аккумулятора: два главных и два запасных. Филипов вытащил ящик с инструментом, извлек из него ножницы в резиновом чехле и, снова выпуская снопы искр, перерезал четыре положительных провода.

Судно погрузилось в темноту. Не будет никакой радиопередачи.

«Аварийный радиомаяк». Этот ублюдок понимает, что достаточно кинуть маяк в воду, как тот сам включится и передаст сигнал СОС?

Если он не моряк, то он этого не знает. Филипов понадеялся на его невежество.

Он подошел к аварийному шкафчику, распахнул дверцу и вытащил два гидрокостюма, один кинул Смиту, а другой принялся лихорадочно натягивать на себя. Он услышал, как Смит вскрикнул, выстрелив дважды в один из потолочных люков.

– Надевай. Я тебя прикрою.