Обсидиановая комната

– Впрочем, поскольку ты сам упомянул об этом, мне любопытна одна вещь. Дверь по ту сторону острова, единственная запертая дверь. Что за ней? Я точно знаю: ты там что-то прячешь. Почему бы мне не осмотреть все перед отъездом? То, что меня вдруг одолело любопытство, кажется мне абсолютно невероятным, но, может быть, в этом и кроется причина. Прошлой ночью я видела ключ, висящий у тебя на шее, он наверняка подойдет к тому замку. Дай мне его, пожалуйста.

«Прошлой ночью». Пока она говорила, до него из ниоткуда эхом донеслось: «Пусть она попытается отрицать это, но мы были единым целым».

Туман рассеялся. Диоген поднял голову и увидел, что Констанс стоит над ним с протянутой рукой.

И тут в нем произошла перемена.

«Что за ней? Я точно знаю: ты там что-то прячешь».

Может быть, не все надежды еще потеряны. Диоген понял, что ему предоставлен шанс, его последний шанс…

Он с трудом поднялся на ноги и постарался взять себя в руки.

– Нет, – сказал он, слыша хрипоту в собственном голосе. – Нет, я сам тебе покажу. Я проведу тебя туда. Открою тебе… ту часть моей души, которую еще никто никогда не видел.

Констанс убрала руку. Что-то неуловимое мелькнуло в ее глазах.

– Хорошо, – сказала она.

Прошла минута молчания, потом Диоген на ватных ногах вышел из алькова, пересек библиотеку и направился к передней двери. Констанс последовала за ним, отставая на несколько шагов.

Мгновение спустя темная фигура отделилась от непроницаемой черноты того места в библиотеке, где она пряталась, и, предпринимая все меры, чтобы остаться незамеченной, последовала за этой парой по песку к тропинке, ведущей в мангровую рощу.

62

Пендергаст поспешил вверх по лестнице из подвала, Лонгстрит следовал за ним, но не так быстро.

– Мы можем отправиться немедленно, – сказал через плечо Пендергаст. – На самолете до Марафона сотня миль. Там мы с вами сможем нанять аэрокатер – каналы в том районе очень мелкие, если не ошибаюсь. Мы с вами будем на месте вскоре после наступления темноты.

– Минуточку, – сказал Лонгстрит. И что-то в его голосе заставило Пендергаста остановиться и оглянуться. – Что вы имеете в виду, говоря «мы с вами»?

– Я думал, это очевидно: вы и я.

– Скрытая операция?

– Хирургический удар по Диогену.

Лонгстрит покачал головой:

– Мы не станем так поступать.

Пендергаст нахмурился:

– Что вы имеете в виду?

– Вы помните, что сказали мне в моем кабинете в Нью-Йорке?

Пендергаст ждал.

– Вы сказали в точности вот это: «Мой брат должен умереть. Мы должны приложить все силы, чтобы не оставалось никаких сомнений в том, что он не выжил при задержании».

– Верно.

– Вы сказали еще кое-что: «Это наш долг перед Майком Деккером».

Пендергаст продолжал ждать.

– Мы оба входили в группу «Призрак» и оба принесли торжественную клятву: отомстить за смерть любого товарища по оружию, погибшего от чужой руки.

– Fidelitas usque ad mortem.

– И вот почему не мы с вами поедем на Идиллию. Это должна быть многочисленная ударная группа.

Пендергаст спустился на ступеньку:

– Говард, вы предлагаете неподходящий способ проведения этой операции. Я знаю моего брата. Мы вдвоем высадимся на острове скрытно, и тогда у нас будет наилучший шанс…

– Нет. Слишком много неизвестных. Мы не знаем, кто еще есть на острове. Мы не знаем, какая там охранная система. Мы не знаем, какие меры предпринял Диоген, чтобы упрочить, или укрепить, или защитить растяжками свое жилище. И у нас нет такой роскоши, как время. Вы сами сказали: мы должны сделать это сегодня. У нас нет времени для сбора большей информации. Диоген слишком умен и слишком непредсказуем.

– Именно поэтому…

– Послушайте, Алоизий. С самого вашего возвращения в Нью-Йорк я позволял вам вести эту игру. Я вызвал криминалистов, сжег тысячи человеко-часов на сбор данных и проведение лабораторных анализов. По вашей прихоти я последовал за вами во Флориду. Задержал выдачу двух тел семьям, организовал срочную эксгумацию, смотрел, как вы орудуете с уже упокоенным телом…

– Что в конечном счете и привело к обнаружению моего брата.