Общая тетрадь

За вычетом массы маловменяемых люмпенов, которые грызут город, как крысы, и тихих спящих обывателей, которым все равно, где жить, и все равно, жить или не жить, – существуют натуральные петербуржцы, не только заполняющие красочные декорации города наподобие оперных статистов, но и создающие действительность Санкт-Петербурга. Удивляюсь, что за этот героический труд им не положена «петербургская надбавка». Вдумайтесь в такой факт: в Петербурге, по статистике, шестьдесят солнечных дней в году. Что это означает? Это означает, что, увидев на небе заветный Гелиос, каждый питерчанин имеет полное право бросить все и ринуться ловить драгоценное солнце на свой бледный нос. Но такого права по закону не существует: еще одна обида в чреде вечных обид!

Москвичи, как правило, относятся к Петербургу добродушно: они ничего не имели бы против того, чтобы Питер стал неким отдаленным районом Москвы, с забавными аттракционами вроде белых ночей или Мариинского театра.

Петербуржцы не имеют в душе никаких родственных чувств к Москве. Уехать жить в Гамбург или Лондон – менее кардинальная ломка судьбы, чем уехать жить в Москву.

В Петербурге нет светского общества, это город многослойный, город надводных и подводных течений, не любящих смешиваться, – попав в одно течение, вы рискуете никогда не попасть в другое. Здесь нет потребности в постоянной тусовке и трении друг об друга. Здесь интересующие друг друга люди могут годами довольствоваться знанием, что вот, этот человек существует, я могу с ним поговорить, и с меня хватит сего сознанья. Попав в Петербург, вы быстро узнаете, что Большой проспект бывает В. О. и П. С., подивитесь загадочной петербургской манере смотреть в одну сторону, а идти в другую и с уважением, надеюсь, отнесетесь к тому, что местные жители, из упрямого патриотизма, любят такие жуткие явления, как Петр Великий, трамвай и корюшка. Нелишне будет и знание того, что считается в Питере хорошим тоном. Никакого питерского бонтона и моветона на самом деле нет. Я их выдумала, подобно легендарному Солону, законодателю Афин, – но не на пустом месте, а руководствуясь своим опытом проживания в городе, явно не созданном для жизни.

Итак:

МОВЕТОН

1. ХВАЛИТЬ ИЛИ РУГАТЬ ПРЕЗИДЕНТА РОССИИ

БОНТОН

1. НИКАК НЕ ОТЗЫВАТЬСЯ О ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИИ

Президент – петербуржец, притом классический: бледный, упрямый, с нормативной речью и свинцовым балтийским блеском в глазах, а потому хвалить его нескромно – получается, что сам себя хвалишь (личная скромность – непременная черта идеального петербуржца). Ругать – непатриотично (скрытый маниакальный местный патриотизм – еще одна непременная черта идеального петербуржца). Остается одобрительно молчать или, по любому информационному поводу, созданному президентом, говорить загадочную фразу: «Ну, он же – из Петербурга…», которую можно трактовать как угодно – не то «знай наших», не то «и что вы хотите от сумасшедшего города? Каких президентов?».

2. ХВАЛИТЬ ИЛИ РУГАТЬ ГУБЕРНАТОРА ПЕТЕРБУРГА

2. НИЧЕГО НЕ ГОВОРИТЬ О ГУБЕРНАТОРЕ ПЕТЕРБУРГА

Губернатор и его правление относятся к числу явлений, непостижимых никаких разумом. Поэтому в хорошем обществе таких тем – то есть до дна исчерпанных – попросту не может быть. Петербуржцы относятся к губернатору так, как древние греки относились к древнему греческому року. Дело в том, что власть в Петербурге никогда не была демократичной, даже когда стала избираться демократически. Последним деятелем открыто-народного типа был С.М. Киров (результат известен). Поэтому для петербуржца власть – это темный облак над головой. То, что сейчас этот темный облак производит комические движения и является совсем не страшным, отрешенного отношения не меняет. Значит, бывает комический рок – но тем бессмысленней его хула или хвала.

3. ПОСЕЩАТЬ РЕСТОРАНЫ И РАССКАЗЫВАТЬ ОБ ЭТОМ

3. ХОДИТЬ В ПЫШЕЧНУЮ, РЮМОЧНУЮ ИЛИ ПИРОЖКОВУЮ «ПРЕЖНИХ ВРЕМЕН» И РАССКАЗЫВАТЬ ОБ ЭТОМ