Общая теория чистого снеха. Параметры

Приплывают, а там уже мультики в перерыве. И полная непонятка, кто сказал мяу. Они начинают вникать и по ходу темы ловят себя на том, что все вчетвером обсуждают события уже далеко от экрана, причём у каждого отдельный и очень оригинальный на его взгляд детуктивный метод к разгадке этого детективного сюжета. Смотрят они, а мультики давно кончились... и уже титры полчаса идут... и котёнок на них какой-то печально так смотрит и смотрит. Им стыдно так стало... Как никогда! Они носки свои сожрать были готовы и уйти в отшельники и вникнуть в безмолвие. Но тут фильм как раз начался, им повезло. Вторая серия. И идёт это Хома…

И идёт это Хома в первый вечер в ту церковь. Книг набрал. Тонны две. Пистолет зачем-то. Это к любимой женщине-то! Ты бы ещё бронежилет нацепил… Ну да ладно. Пришёл, а там гроб качается хрустальный. Или не, то не там, там простой фанерный стоит себе и не качается. Качается как раз Хома от ужаса за предстоящее действо, словно его ебаться туда пригласили.

В общем, пока его запирали там ещё, обложился весь книгами со всех сторон, косого забил, пыхнул раз, другой, три...

«А, дурак!», не выдержал Серёга, «Кто ж на такой жути пыхтит? Враз ведь крышу снесёт, и санитары хвостатые на скорой примчатся!»

Тут и видит Хома - красота… По углам всё цветно, переливается, он в непонятке весь, чего боялся… Глазами шарит, тут смотрит - гроб. А!.. Ну да!.. Он сразу вспомнил о теме и в книги полез - почитать может чего интересного перед сном.

Но почитать ему не дали.

Не то чтобы там соседи за стеной стали кастрюлями греметь или навонял кто, а просто он слышит вдруг - скрип… и не просто, а так - «скрип… скрип… скрип…». «Вивальди?», подумал Хома. «Какой на хуй Вивальди!», подумал ему в ответ от переживания чувак, «Ты на гроб-то возьми посмотри!» Философ Хома Брут медленно поднял глаза и смотрит, а крышка гроба приоткрывается… приоткрывается… приоткрывается… А там его жена...

«Может Серёгина всё-таки?», мелькнула ещё слабая надежда, «Да не, точно - моя!». Как заледенел весь философ Хома, чувствует - не может ни рукой, ни ногой двинуть, как заворожило его! Бычок у него из пальцев рук выпал, да на пальцы ног. Бля-а-а!!! - как закричит тогда философ Хома, как запрыгает по церкви на одной ноге. Так что наблюдавший с интересом за развивающейся драмой Господь с одного из образов в углу говорит: «Чё ты, дурень, орёшь! Побудишь ведь всех. Сядь сиди! Ты пришёл сюда службу стоять или в празднике смеха участвовать? Што распрыгался-то как козёл? В божьем месте! Здесь тебе не дискач бурсовский. Присмирей!»

И философ Хома присмирел. Смотрит, а крышка гроба - закрытая... Словно и не было ничего. Это я должно быть лишку дыму-то хапнул, понял Хома. Пойду, буду читать, а на завтра стрясу с этого крокодила всё ж таки комп, обещал, хай даёт, околеешь, бля, здесь…

И вот сел и читает. Примерный весь. Как не всраться. Книжка, благо, попалась интересная. С картинками и за жизнь. «Ма… ма… мы… ла… ра… мы», вникает Хома, «ми… тя… мы… лит… ко… зу…» И тут какая-то странная мысль закрадывается Хоме в голову и буровит исподтишка...

Хома отвлёкся от процесса вдумчивого чтения, а мысль у него и спрашивает - это ж как он ту козу мылит? По какому месту, извините, козу мылить бывает? Тут Хома голову подымает от книги, а это не мысль ни фига его спрашивает, а жена. Мало того, что из гроба поднялась усопшая, так ещё и ноги свесила босые-голые бесстыже почти до трусов и возмущена идеями Хомы несусветно…

Хорошо хоть петух прокричал, смотрит Хома - всё пучком. Только зря эти страхи мерещились. Ну он потянулся сразу, зевнул, короче приохуел чуть от счастья. Как бы, думает, мне завтра петуха на пораньше завести, а то это лажа полная и какой-то облом - на каникулах ещё не высыпаться!

Тут все обрадовались, вздохнули спокойно, поиграли в паровоз и вагончики одного на четверых и дальше смотреть какая передача интересная.

А паровоз видимо был прямиком из Джанкоя, потому что исконно чёрно-белое кино пошло не только в цвете, а ещё и частями в реале...

И вот в стране митинги и настоящий бардак. Философ Хома со своим компом в церковь прётся; перед дверями того басаврюка, что его на гибель вторую ночь шлёт пикет на четыре персоны разложился, «Не дадим Хому губить!» - орут; дяденька бородатый с кадилом тут же их окропляет святой водой и местными ругательствами с подначки властей. Короче не кино уже, а какая-то информационная программа время получается. Тада мельник как заорёт «Пушкин! Ёп твою мать!». И все затихли сразу. «При чём тут Пушкин? При чём тут ёп твою мать?» - думают. Ну нормально всё и пошло.

Входит философ Хома в церквушку, поклонился, перекрестился, под мышкой нотбук, по карманам косых натрамбовано чтоб не жить. За ним сторожа засов клац, ну ничё, пока держится. Сразу мелом по полу круг нарисовал и сел в нём - оттяг!

Перекурил, посмотрел на круг: не! Чё-то неправильно нарисовал... Вроде не совсем кругло...