Обратный счет

С их патологической ревностью лучше держаться на работе друг от друга подальше, не давая возможности восхищенным зрителям наслаждаться разворачивающейся перед ними панорамой мексиканских страстей, а любителям дергать за веревочки не предоставляя шансов развлечься. Ежели какая-нибудь Любка или Наташка только учует Надину болевую точку, то просто ради удовольствия сделать гадость начнет со своей галерки строить Лапину глазки, а потом рассказывать в курилке небылицы, заставляя Надю страдать. А уж Ираидочка-то Зверева постарается подобные небылицы, только уже про Надю, донести до чуткого уха шефа. Да и кроме Ираидочки сволочи найдутся.

— Ну так что у нас нового? — повторила Надежда вопрос.

— У нас Катюха беременная, — бухнула Валерия.

— Как?! Откуда вы взяли, Лера? Она, что, ходит бледная и ее тошнит в туалете?

— Не знаю, — недоуменно ответила Бурова, — насчет тошнит, я не знаю. Мне ее Алинка слила. Я насела на Алинку легонько, она и слила.

Как Бурова может насесть, Надежда Михайловна хорошо представляла. У девчонки не было шанса.

— Они шушукались, а при мне прекращали. Я решила выяснить.

— Так у Кати, вроде, это…

— Ни фига, все получилось. Двойню ждут.

— Да вы что! И уже понятно, что двойня?

— Вы сильно отстали от жизни, Надежда Михайловна, — с самодовольной укоризной произнесла Валерия.

— Не хами, — одернула ее Надежда Михайловна, — рассказывай дальше.

— Ее Демидов сошел с ума. Катька сказала, что он собирается новый дом срочно закладывать, уже землю под него купил. А двухэтажную халупу с гаражом в цоколе хочет Вике, их старшей, оставить. Говорит, выйдет девочка замуж, а у нее домик свой будет. Или не выйдет, а с нами, стариками, жить не захочет, а у нее уже домик есть. Прикиньте?

— Как же я рада за нашу Катю, Лер! Мне всегда казалось, что она из-за этого страдает. Что дарить-то будем? А, потом решим. Главное, чтобы все у нее было благополучно.

Если Валерия Бурова отчего и страдала, то только не от отсутствия собственных детей. Поэтому, пропустив Надеждины восторженные ахи, она продолжила выливать новости:

— Случай расскажу, который сегодня со мной случился. Прикиньте, сижу я в электричке по ходу движения.

— Как в электричке? Не на машине?

— Пробки достали, — произнесла досадливо Бурова, и Надежда поняла, что та временно безлошадная.

— В ремонте коняшка? — спросила она ее раскаянно.

— Да фигня все. Скоро вернут. А Леня мне сказал, что, когда я эту окончательно добью, он мне БТР купит.

— А чего это?

Валерия хмыкнула:

— В армии не служили? Бронетранспортер. Говорит, даст бабла гаишникам, они тот БТР зарегистрируют как джип-внедорожник и номера выдадут, и вот тогда я смогу оттянуться по полной.

— Сердился Леня-то?

— Ну как… Поругался немножко. Говорит, шею себе сверну, если не научусь ездить. Мне пришлось рассказать ему кое-что. Вы не обидитесь?

— Что рассказать, Лерочка?

— Ну, про то, как вас увидела, что вы из машины вырвались, пораненная, а потом. Кстати! — вскричала вдруг она: — А с какой стати вы тогда с Лапиным обнимались?! Все забываю вас спросить. И девки на сборке пургу несут, что вы с ним у Васи Гуляева в каптерке полчаса взаперти сидели. Врут?

— Э…

— А перед этим он вас туда за руку волок!

— Не волок, а вел! — огрызнулась Киреева.

— Значит, правда?! И как это можно понять, уважаемая? А что же Кирилл?

И Надежда сказала:

— Кирилл, я думаю, не пропадет. А приезжайте вы лучше, девчонки, как-нибудь ко мне. Посидим, пообщаемся. Я вам кое-что расскажу. Если уж я теперь вдали от вас буду, то нужно нам искать новые пути коммуникации, я правильное слово употребила? А то красавицы наши родят, и тогда не скоро нам посидеть всем вместе придется. Будем с тобой на твоем бэтээре поочередно к ним мотаться, памперсы подвозить. А за Кирилла ты не волнуйся, детка, он не пропадет.

— Солнышко, ты чаек с молочком будешь? Или лучше с шиповником заварить?

— С шиповником, — пробурчало «солнышко», не отводя глаз от монитора, — только не как прошлый раз.

— Конечно, конечно, я все помню, радость моя.

— И больше ничего не надо! Ты слышишь? Не пичкай в меня это твое курабье. У меня от него изжога.

— Ты совсем ничего больше не будешь, котеночек? Может, бутербродик?

Тело в кресле молча развернулось и обожгло злобным негодованием.

«Достала», — раздраженно подумал Кирилл, торопливо семеня на кухню.

Хотя, зачем судьбу гневить? Зиночка очень хорошая партия, и женщина неплохая. Она у него настоящая бизнес-леди, хозяйка рынка. У Кирилла теперь не раздолбанный старый драндулет, который скинула ему злобная бывшая жена, а солидный джип «Хёндай», в нем не стыдно кататься не только по Зиночкиным делам, но и вообще куда угодно. Правда, куда угодно, Кирилл не ездил очень давно. Очень давно. Да какая разница?