Обратный отсчёт

И после каждого её слова в ушах Вадима звучала мелодия — слабая, но явственная.

— Я слышу музыку, — сказал Вадим, а когда Кысь посмотрела ему в глаза, добавил: — После каждого вашего слова.

— Я тоже, — кивнула Лаки. Все остальные кивнули — включая Травматурга.

— Я видел вас там, — указал Травматург. — В городке. Вы там работаете, или…

— Работаю, — подтвердила Кысь. — Там меня зовут Мари Вернье.

— А что с настоящей Мари Вернье? — спросила Лаки не без ехидства. Кысь улыбнулась, и ответила:

— Я и есть настоящая. С рождения.

Лаки и Травматург переглянулись.

— Да, — сказала Кысь. Лаки вздрогнула.

— Но я ничего не спрашивала!

— Ты подумала, что я помогла ей выжить. Мой ответ — да. Вы пришли сюда прочесть надписи? — повернулась Кысь к Вадиму. Тот не сразу ответил — очень уж по-другому вела себя Кысь. А уж привыкнуть к её бесчисленным обликам…

— Верно, — кивнул он. — Похоже, это и есть моё призвание.

Кысь помотала головой.

— Нет, — повторила то же на словах. — И да. Талант, но не главный.

— А главный какой?

— Но вы уже знаете. — Она подошла вплотную. — Вы им несколько раз пользовались.

Вадим не сразу понял, о чём речь.

— Музыка? То есть… то, что я могу мысленно играть песни?

Кысь кивнула. С очень серьёзным видом.

— Вы шутите! — Вадим не поверил своим ушам. — Так многие могут. Что в этом такого особенного? Это же просто музыка!

Кысь вновь помотала головой.

— Не бывает «просто музыки». Я могу показать, если хотите.

И протянула Вадиму правую руку. Тот взялся за её ладонь своей левой, а Кысь поманила другой ладонью Галину. Та подошла, не без робости, не сразу решилась взять Кысь за ладонь. И собиралась было взять Вадима за руку, но Кысь покачала головой. И выразительно посмотрела на Лаки и Магну.

— Я пас, — покачала головой Магна. Кысь улыбнулась ей, и снова Вадиму почудилась едва слышная музыкальная фраза.

— Хорошо, — кивнула Магна — подошла, и взяла Вадима за руку. — Лаки? Вилли?

Травматург показал на свои перчатки, и посмотрел на Кысь.

— Без перчаток, — сказала та, и Травматург виновато развёл руками, улыбнувшись. Лаки замерла в нерешительности, затем замкнула кольцо, взяв за руки Магну и Галину.

— Что теперь? — спросила она.

— Вспомните мелодию. Любую, но красивую. — Кысь посмотрела в глаза Вадима. — На ваш выбор.

Вадим кивнул, изо всех сил пытаясь прогнать навязчиво звучащую где-то на окраине слуха «шарманку». Кысь улыбнулась, и ободряюще кивнула.

«Менуэт» Поля Мориа пришёл на ум внезапно. Пришёл — и грянул. Да так, что Вадим ощутил себя в концертном зале, слушающим живую музыку, настоящих музыкантов.

* * *

Травматург был не единственным, кто заснял всё происходящее, но единственным, пожалуй, чьи записи не просочились в Интернет — не считая оперативной съёмки остальной команды, конечно.

Он сразу же услышал музыку — тот самый «Менуэт» — как если бы стоял у дверей в зрительный зал, в котором исполняли эту пьесу. Звук шёл отовсюду; что характерно, и на запись попал. Но не это удивило его и остальных зрителей.

Вначале — ветер. Потом, по описаниям очевидцев и по данным датчиков установили: окрестный воздух стекался к державшимся за руки, и от них устремлялся вертикально вверх. С самого начала он был тёплым, под конец стал обжигающе горячим — и влажным.

Секунд через десять над головами стоящих в кругу, совсем низко, возникло из ничего и начало собираться облако; оно стремительно густело, и секунд через пять стало тучей. А на двадцать пятой секунде оттуда пошёл ливень; Травматург чувствовал себя промокшим насквозь — но ещё через двадцать секунд ливень прекратился, а одежда оказалась таинственным образом сухой. Краем глаза Травматург видел, что у действа теперь много зрителей — помимо археологической экспедиции, со всех сторон в их сторону бежали люди — в основном это были туристы, чей маршрут пролегал поблизости. Когда только успели?

А на второй минуте композиции оазис стал возрождаться. Бесплодная смесь камней и песка стала почвой; через несколько секунд пробилась трава; выросли кустарники и несколько пальм. И стало заметно, что пятеро стоящих в круге — все, кроме Кыси, закрыли глаза — светятся. Буквально; датчики фиксировали, как потом выяснилось, в точности тот же, по спектру, свет, что и у Солнца над головой.

Музыка завершилась. Четверо из пяти открыли глаза и ошарашенно оглянулись, не веря своим глазам. Магна побежала к пальмам и кустам — прикоснуться — затем склонилась над расцветшим в густой теперь траве цветком.

— Смотрите! — позвала Галина, указывая на колодец.

Тот оказался полон чистой, прозрачной воды — как потом оказалось, годной для питья и без вредных примесей.

— Кысь. — Лаки не сразу обрела голос. — Сейчас здесь будет куча народу. Это не входило в наши планы.

Кысь кивнула, взмахнула руками… и все, кроме самой Кыси, осознали, что стоят теперь… всё верно, на дне того самого энергоблока. Во тьме. Впрочем, тьма длилась недолго.

— И сейчас это видит весь Интернет, — сказала Лаки. — Вот спасибо, Кысь! Замечательная маскировка.

— Не кипятись, Лаки, — Магна взяла её за руку. На лице Магны сияла улыбка. — Ты же сама всё почувствовала! Это было чудо!