Обратный отсчет

— Здесь есть чистое белье, а грязного нет, — объяснил Энтони. — Так что, видимо, он и суток еще не провел вдали от дома. — Немного помолчав, он обратился к полицейским: — Я слышал, в доме нашли еще и старую одежду.

— Она здесь, — сказал патрульный, поднимая с пола картонную коробку.

Кэрролл узнал обноски, в которые был одет Люк.

— По-моему, мистер Анструтер сюда не наведывался. Думаю, чемодан у него украли сегодня утром, скорее всего на Юнион-стейшн. — Энтони посмотрел на патрульного. — Не могли бы вы позвонить в ближайший к вокзалу участок и поинтересоваться, не заявлял ли кто о подобной краже?

Когда полицейский вышел к телефону, Кэрролл кивнул Питу, и тот протянул детективу фотографию.

— Рост — метр восемьдесят, вес — около восьмидесяти килограммов, спортивного телосложения, возможно, симулирует потерю памяти, — сказал Энтони.

Патрульный вернулся в гостиную.

— Насчет кражи вы оказались правы. Сегодня утром в одиннадцать тридцать на Юнион-стейшн.

— Как же вы себе все это представляете? — Детектив был заинтригован. — Преступник украл у Антрутера одежду и явился сюда, чтобы переодеться?

— Что-то в этом роде.

— Думаете, он по-прежнему в городе?

— Да, — ответил Энтони, хотя не был в этом уверен.

— Наверное, он на машине, — сказал детектив.

— Сейчас мы это выясним. — Энтони повернулся к миссис Бонетти. — Как зовут седовласую даму, которая живет на другой стороне улицы, наискосок от вашего дома?

— Розмари Симс.

— Похоже, она много времени проводит, глядя в окно?

— У нее даже прозвище есть. Любознательная Рози.

— Великолепно. Давайте побеседуем с этой старушкой, — предложил Энтони детективу.

Они перешли через дорогу и постучали. Судя по тому, как быстро открыли дверь, хозяйка их ждала.

— Я его видела! Вошел в дом оборванным бродягой, а вышел разодетый, как франт.

— Скажите, миссис Симс, у него была машина? — спросил детектив.

— Да. Небольшая, но красивая, синяя с белым.

— А вы случайно не обратили внимания на номер?

— Обратила, — сказала она с торжеством в голосе. — Я его записала.

Энтони довольно улыбнулся.

15.00.

Люк въехал в распахнутые ворота Джорджтаунского университета и остановился перед главным зданием. Войдя внутрь, он справился у секретаря, как ему пройти на физический факультет, и, следуя указаниям, отправился на поиски.

В лаборатории преподаватель и несколько студентов колдовали над деталями радиоспектрометра. Увидев на преподавателе белый пасторский воротничок, Люк решил, что, должно быть, попал в католическое учебное заведение.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросил его преподаватель, когда Люк приблизился к группе.

— Надеюсь. У вас здесь есть кафедра геофизики?

— Что вы, какая геофизика. В нашем университете даже физика считается второстепенным предметом. — Студенты засмеялись.

— А как насчет астрономии?

— Конечно, есть. У нас знаменитая обсерватория.

Люк немного воспрянул духом.

— Как мне ее найти? — спросил он и получил подробные объяснения.

Вращающийся купол обсерватории возвышался над плоской крышей двухэтажного здания. Подходя к нему, Люк испытывал такое ощущение, словно здесь его ждут ответы на все вопросы.

Кабинеты сотрудников лаборатории окружали массивную центральную колонну, которая поддерживала огромный вес купола. Люк открыл одну из дверей и увидел привлекательную женщину примерно одного с ним возраста, сидевшую за пишущей машинкой.

— Доброе утро, — сказал он. — Профессор у себя?

— Вы имеете в виду отца Хейдена?

— Да.

— А как вас зовут?

— Гм… Люк. Профессор Люк.

— С каким университетом вы сотрудничаете, профессор Люк?

— Гм… Нью-йоркским. Извините, не скажете ли вы отцу Хейдену, что профессор Люк, специалист по ракетной технике, хотел бы с ним поговорить?

— К сожалению, это невозможно, — твердым тоном ответила женщина. — Отец Хейден уехал в музей авиации Смитсоновского института, он должен там читать лекцию.

Люк почувствовал прилив надежды.

— Где находится Смитсоновский институт?

Секретарша удивленно подняла брови:

— В центре, на Эспланаде.

— Во сколько начинается лекция?

— Она уже началась, в три часа.

Люк посмотрел на часы: уже половина четвертого. Поблагодарив секретаршу, он выскочил из кабинета, сбежал по лестнице и со всех ног поспешил к машине.

15.30.

Вилли злилась на Леонарда за то, как он подлизывался к этим шишкам из фонда Сауэрби. Она все еще пребывала в раздраженном настроении, когда директор клиники попросил ее зайти к нему. Жестом предложив ей сесть, Чарльз Силвертон сказал:

— Вы сегодня утром разговаривали с людьми из фонда Сауэрби?

— Да. Леонард показывал им стройку. Потом и я к ним присоединилась.

— Вы не помните, вы не сказали ничего такого, что могло бы их обидеть?

— Не думаю. Мы говорили только о новом здании.

— Вам, должно быть, известно, я очень хотел, чтобы вы получили должность замдиректора по науке. Леонард знающий специалист, но до вас ему далеко.

— Значит, фонд поддерживает его кандидатуру?

Силвертон помолчал.

— Я бы сказал, они на ней настаивают. Если он не получит эту должность, клиника не получит денег от Сауэрби.

— Да как они смеют! — Вилли была потрясена.