Обратимость

- Ты не можешь знать, - не понимаю, что говорю. Лучше бы просто замолчать, просто вернуться в то время, когда голос Рувера не заставлял каждую клеточку моего тела самовозгораться, но слова сами срываются с языка. Мне почему-то не хочется молчать, не хочется соглашаться с ним. И пусть здравый смысл воет где-то вдалеке, пусть разум считает мой выбор неправильным, сердце подсказывать отвечать, и я отвечаю.

Однако Рувер неожиданно опускает руку. Он отворачивается, стискивает зубы, и я замечаю, как на щеках выделяются очертания его острых скул.

- Посмотри на себя, - внезапно жестоко отрезает он и усмехается, - ты уже слабая, уже уязвимая. И ты считаешь, испытывать ко мне что-то правильно?

Его грубость сбивает с толку. Я покрываюсь краской, смущаюсь и непроизвольно отодвигаюсь назад: зачем он так? Мне вдруг становится дико больно. Словно кольнули чем-то острым куда-то внутрь.

- Тебя всегда так легко отвлечь?

- Что?

- Десять минут назад ты и видеть меня не хотела. А сейчас… - В моих глазах наверно что-то вспыхивает, потому что Рувер не продолжает мысль. Он вновь стискивает зубы, поднимается с пола, отрезает, - чай уже остыл, - и уходит.

А я, задернув шторку, резко погружаюсь под воду и рычу, что есть мощи. Если и могло произойти что-то более ужасное – оно произошло. Я попыталась открыться чужому человеку, а он лишь нагло воспользовался этим и выставил меня полной идиоткой. Может, я все-таки ошибалась, и в Рувере, действительно, нет ничего человечного?

Я вылажу из ванной, обворачиваюсь полотенцем и неуверенно присаживаюсь на край бортика. Щека до сих пор горит после прикосновений Рувера, и я задаюсь вопросом: почему вообще чувствую то, что чувствую, почему в груди что-то колит? Сейчас явно не то время, когда стоит испытывать к кому-то привязанность. Но с другой стороны, если не за это – тогда за что вообще держаться?

ГЛАВА ДЕВЯТЬ. МЕЛЛИ ФЛЕР.

Саша предлагает сымитировать ловушку. Привлечь внимания венаторов, а затем попробовать с ними договориться. Я считаю данный план полным безумием, а Рита внезапно его поддерживает. Несколько долгих, вечных минут я стараюсь переубедить шатенку, переубедить брата, потому что, действительно, воспринимаю эту попытку, как попытку самоубийства. Нам ведь даже внимания привлекать не надо! Аспид и так у нас на хвосте. Стоит лишь отойти в сторону, как тут же окажешься в крепких тисках этих змей. Так зачем же намерено искать с ними встречи? Или, хотя бы, зачем устраивать ловушку? Ловушку для кого? Для венаторов, или для Риты, которая согласилась стать куском мяса? Вздор, какой вздор! В конце концов, я просто ухожу в зал, ем пиццу, беспощадно проглатывая по полкуска за раз, и изредка слышу, как Саша восторженно описывает свой гениальный план: мол, мы будем поблизости, а ты, Ритка, просто постой одна посреди улицы, подожди, пока тебя прибьют, и не рыпайся. Ох, когда они успели подружиться? Ведь еще вчера собирались разодрать друг друга в клочья.

Спустя пару часов шатенка приземляется рядом со мной. Она отдирает от пиццы остывший кусок и говорит:

- Тебе план не понравился.

Хорошо, что это не вопрос. А то оказалось бы, что мое демонстративное перемещение в другую комнату было бессмысленным.

- Конечно, нет. Вы сошли с ума.

- Ты же сама хотела рискнуть.

Вздохнув, спрашиваю:

- Вдруг венаторов будет слишком много?

- Вы будете рядом.

- Но мы ничего не умеем, - горячо восклицаю я и придвигаюсь ближе к шатенке. – Ты уверена, что можешь на нас положиться?

- Аня, успокойся. Ты быстро учишься, а Рувер отлично подготовлен. Он не просто ускоряет время, он ускоряет любое движение. У него ведь четвертая степень.

- Четвертая степень?

- Да. Венаторы охотятся за ним с рождения. Но им еще ни разу не удавалось его схватить. В Аспиде даже есть список для таких ребят, как он. В нем каждый подлежит скорейшему и немедленному уничтожению.

- Ты так говоришь, будто он неуловим.

- Возможно. В любом случае, прозвище «Рувер» ему дали сами венаторы. Вот и пойми их: сначала пытаются убить нас, а потом привязываются к нам и дают клички, как домашним животным. Кстати, - вдруг восклицает она, - тебе бы поговорить с Рувером об обороне, ведь ядро ваших способностей идентично.

Вспоминаю последний разговор с «немецкой речкой» и хмурюсь: ни за что. Лучше умру от руки венатора, чем вновь почувствую себя ненормальной дурой.

- Есть еще одна вещь, - загадочно говорит Рита. Откусывает пиццу и улыбается, - но это приходит со временем.

- Что именно?

- Индивидуальная способность. Она не относится к управлению временем. Скорее – это просто защитный механизм, формирующийся в нашем мозге и реализуемый в качестве новой силы. Я знала девушку, способную читать мысли. Представляешь?

- Что? – О, Боже. Неужели есть что-то еще, чего я не знаю. – Читать мысли? Ты шутишь, наверно.

- Нет. Я думаю, это как-то связано с тем, что она отлично разбирается в людях, буквально считывает информацию с их лиц.

- Отлично. То есть ты не врешь.

- Зачем?

- Ладно, - пожимаю плечами. – Наверно глупо сейчас чему-то удивляться, да? Ну, и какие же у нас способности?