Читаем ОбрАДно в СССР полностью

—  Опа! Картошки сварились! — Все пододвинулись к ко­телку и заметили, что он чудом не пострадал, во время наше­ствия конницы ГАНИБАЛА! Я бросил ещё банку шпрот. А по­том мы начали, есть дымящийся картофель. Я достал батёл «777» пригубился и снова прилёг под обглоданный кустик.

Дрожали огни костра и как будто замирая, упирались в темноту. Круглое красноватое отражение, вспыхивало пла­менем , изредка забрасывая за черту круга — быстрые отбле­ски и тонкими языками света лизало голые сучья, разом ис­чезая. Мрак боролся со светом....

Наверно 20 минут происходила гробовая тишина, потом голос подал Ильюша, принявшись под впечатлениями, сно­ва за своё:

— А слыхали вы?! Что на той недели в соседней Варнавихе приключилось?

—  На плотине-то? — спросил испуганный Федос, кото­рому уже явно не хотелось пиздэт на эти темы.

—   Да, да, на плотине, на прорванной! Вот уж нечистое место и глухое. Кругом все такие буераки, овраги, а в овра­гах куча змей водятся. Ты, может быть, Федос и не знаешь, а только там утопленник похоронен!

—  Когда?! — с ужасом прошептали все сразу.

—  Утопился он давным-давно, когда пруд еще был глубо­ким, только могилка его еще видна. Вот, на днях, зовет бри­гадир собачника Ермилова и говорит: «Ступай, мол, Ермил, на пошту». Ермил у нас завсегда на пошту ездит; собак-то он всех своих поморил: не живут они у него отчего-то, а псарь он хороший. Вот поехал Ермил за поштой, да и замешкался в Луках, в рюмочной накачался. Ночь светлая, месяц светит и едет Ермил на телеге через плотину: такая уж его дорога вы­шла. Едет он и вдруг видит, у утопленника на могиле поха­живает барашек, белый такой, кудрявый, хорошенький. Вот и думает Ермил: «Возьму его, что ему так пропадать», да и взял его на руки...

Идет Ермил к лошади, а они от него таращится, храпят, головой трясут, как только, сейчас, когда ВЕЛИСК приходил, а Паук его заколдовал. В этот миг, я притворился спящим, чтобы послушать их телеги....

—  Вощем, парни дело такое! Дед Палычь из дома №-02, рассказывал, что ВЕЛИСКА вызвали ведьмы. Когда была война в 1942г, он разорвал целый партизанский отряд, а ди­визию «Мёртвый Череп» не тронул! — тут я больше претворятца спящим не мог! Я дико вускочил и сразу обратился к Илюхе?!

—  Как «Мёртвая Голова»?! Как ПАЛЫЧЬ это видел? Где, когда, подробности?!

—  Пойми Паук! Я сам не в курсах?! Бочка знает где Палыча найти!               

Уже более трех часов, протекло с тех пор, как мы тусили с деревенскими пацанами. Эта безлунная ночь, казалось, была все так же великолепна, как и прежде... Все совершен­но затихло, как обыкновенно затихает только к утру: все спа­ло крепким, неподвижным, предрассветным сном. Метнул­ся первый порыв ветра и в воздухе запахло теплом. Разговор угас вместе с огнями...

Даже дремали оголтелые собаки, а лошади, сколько я мог различить, при чуть брезжащем, свете звезд, тоже лежа­ли, понурив головы... Сладкое забытье напало на меня и вско­ре оно перешло в дремоту. Я провалился в сон, но как будто ту г же очнулся, словно меня укололи иголкой. Я открыл гла­за: утро зачиналось, а на дедушкиных часах, было 03-57...

Я проворно встал, разбудил Алекса. Часть пацанов спали как убитые вокруг тлеющего костра; один из них приподнял голову и пристально глядел на меня.

Я кивнул ему головой, а потом мы поломились вдоль за­дымившейся реки. Не успели мы пройти и двух километроф, как уже полились вокруг нас, сперва алые, красные и золотые потоки молодого, горячего света... Все зашевелилось, просну­лось, запело, зашумело, заговорило. Всюду лучистыми алма­зами зарделись крупные капли росы, а мимо нас, погоняемый знакомыми чуваками, промчался отдохнувший табун...

<p>ПРОКЛЯТОЕ БОЛОТО</p>

Ещё рывок и О БОЖЕ! Вот так встреча! Прямо перед нами очутилось, что-то навроде болота, а на другой стороне три холмика НАШИХ ДОТОВ! Так вот значит, что прикрыва­ло их правый фланг!

Скажу честно, если в 1987 г нас не пугали ФСБ, озвере­лые цунары и маньяки, то после просмотра советского филь­ма «А зори здесь тихие», болото нас пугало дико. Пришлось пустить в дело бател «ТРИ ТОПОРА-777», несколько глотков и у меня созрел план.

Ширина ручья — болота, была не более 50-70 м, а длина во все стороны. Искать обходные пути, после ночных стран­ствий не было никаких сил и желания, поэтому мы решили ломитца напрямик. Мы срубили несколько длинных жердей, а велики решили использовать вместо лаг. Так как везде воз­вышались бугорки-острова, то мы решили избрать свой мар­шрут, чётка через эти бугорки...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии