Обойму монетами не набьешь

А Мангуст уже перекатился, вскочил на ноги и оказался лицом к лицу со вторым противником. У него, как и у первого, в руке был нож, а Мангуст своего лишился. Но это его не слишком смутило – нож это все-таки не автомат.

От первых двух выпадов он уклонился, третий отбил. Потом сам атаковал – правда, до противника не дотянулся, тот ловко ушел, но тем не менее. Ниндзя начал нервничать – это чувствовалось по некоторым нюансам его поведения, по манере боя. Оно и понятно – они явно рассчитывали по-тихому прирезать спящего толстосума, а схлестнуться пришлось с головорезом, нисколько не уступающим им классом. Да что там не уступающим! Мангуст, проводя очередную серию блоков и финтов, окончательно уверился – он сильнее. Не намного, но все же сильнее противника. Значит, нож тому не поможет. Андрей стал все чаще проводить контратаки – правда, пока ни одна из них не достигла своей цели, но капля камень точит – рано или поздно он нащупает слабое место противника.

К сожалению, латиноамериканский ниндзя тоже это понял. И после того, как Мангуст в очередной раз попытался достать его ногой по колену, не стал уворачиваться, а просто приподнял ногу, чтобы удар пришелся в голень, – больно, но не слишком опасно. А сам ткнул ножом в бьющую ногу. До сих пор он так не делал, сосредоточившись только на жизненно важных местах. Логика его была ясна – если противника ранить, то он заорет, набежит охрана, придется бежать. А если убить тихо, то удастся порыться в бумагах и уйти без шума. Мангуста же, в свою очередь, тихая схватка тоже устраивала – он не хотел, чтобы враг попытался бежать. Такое вот получилось совпадение интересов. И благодаря ему бой шел почти в полной тишине, нарушаемой только сдавленным дыханием, да глухими звуками, когда удар приходился в блок.

Но теперь ниндзя сменил тактику – он явно понял, что победить чисто не удастся, значит, нужно хотя бы убить противника. Ранить, а пока охрана сбегается, добить – не за пять же секунд секьюрити сюда доберутся.

Но Мангуст был к этому готов. Увидев, что нож метнулся вниз, он просто упал на бок, уходя от удара. Противник тут же попытался пнуть его в голову, но Мангуст подставил скрещенные руки, а потом быстро откатился и снова вскочил на ноги.

Они стояли друг напротив друга, тяжело дыша, ловя каждое движение противника. Мангуст сделал шаг вперед. Его противник попятился. Похоже, он понял, что теперь его задача – не выполнить задание, а унести ноги.

Мангуст прыгнул вперед, попытался ногой выбить у противника нож. Тот убрал руку, контратаковал, Мангуст нырнул под удар и наконец достал врага по-настоящему, кулаком в ребра, да так, что хрустнуло. Ниндзя охнул, отмахнулся ножом и, когда Мангуст отпрянул, развернулся и выскочил из комнаты.

Мангуст ринулся в погоню. Но сразу почувствовал – не догнать. Не догнать просто потому, что не за зайцем гонится. Этот тип опасен, по-настоящему опасен, за счет этого ему и убегать проще – ведь он может нестись на полной скорости, не опасаясь контратаки. А Мангусту приходится осторожничать – в любой момент беглец может под ноги кинуться или еще что в этом же роде устроить. Значит, пора секьюрити на помощь звать.

– Эй, охрана! – рявкнул Мангуст на бегу. – Сюда!!

Он знал, что охранников сейчас по всему дому много, кто-нибудь непременно преградит беглецу путь, заставит потерять хоть одну-две секунды.

Так и получилось. В холле, на который вела поднимающаяся на второй этаж лестница, зажегся свет. Выход из коридора загородила крепкая, коренастая фигура кого-то из подчиненных Энрике.

– Осторожно! – крикнул Мангуст.

Но было уже поздно. На бегу ниндзя метнул нож, охранник охнул, согнулся, бегущий отбросил его с дороги одним движением, ринулся дальше. Мангуст, перепрыгнув через неподвижное тело, бросился за ним. На его счастье, охранников в холле оказалось двое. Второй был русским, из числа подчиненных Степана. Он рванул наперерез беглецу, схватился с ним.

Все же бывший десантник, успевший повоевать в Чечне, был куда более серьезным противником, чем не нюхавший пороха латиноамериканец. Пару ударов ниндзя он отбил, третий пропустил, но не свалился, ответил. А тут сзади подлетел Мангуст.