Заявить, что футбол признан всем человечеством без исключения, было бы сильным преувеличением. Мне не раз приходилось выслушивать вежливо-ироничные отзывы о футболе образованных, интеллигентных людей, знакомых с ним понаслышке. Их как раз более всего забавляла примитивность футбольного спектакля, где только и требуется, что ударить и попасть. А свое суждение о примитивности они заимствовали, заглядывая искоса в спортивные рубрики газет, слушая вполуха телекомментаторов. И ничего удивительного, что заходила речь о «грубом зрелище», о «неразвитом вкусе толпы». Для них вопрос давно и окончательно решенный, а разговаривали они со мной на эту тему в силу воспитанности, помня о моей профессии. И никакие они не эстетствующие личности, не позеры, не «оторвавшиеся от масс». У них просто не было повода задуматься о феномене футбола. Да и где сыщешь такой повод, кто его предложит в горластой, бестолковой суете, окружающей футбол, да еще с его убогим жаргоном?
Приучившись с самого начала, «с младых ногтей», видеть футбол и его людей неразгаданными, я так и остался с этим ощущением, несмотря на годы профессионального, близкого знакомства. И сколько ни читал о нем и сколько ни писал сам, долг не только не погашался, но и рос. Приближение — да, но не постижение. Не футбол, а мы, о нем пишущие, ради собственного удобства предложили череду «стандартных положений», которые и разрабатываем, считая их достаточными, сводя к ним любые ситуации и переживания.
Хочется верить, что наша редакция, пусть немного, но что-то сделала для приближения к футболу. И авторов привлекали с разбором, тех, кто имел что сказать, и рубрики изобретали — а они нечто вроде смотровых инструментов, помогающих более глубокому проникновению,— и героев футбола заставляли разговориться, и прикасались к психологической подоплеке, и настаивали на том, что без искренности, идейности футболу не жизнь, и жаргон, как могли, вытравляли.
Типографским способом был изготовлен список «Наше сквернословие», включавший слова и обороты, запрещенные для употребления в материалах еженедельника. Он был у каждого сотрудника, висел на стене. Приведу кое-что из него.
Отдаю себе отчет в том, что маленький журнал специального назначения — никакой не литературный альманах, на его страничках дай бог уместить самое необходимое. И все же чем дальше, тем яснее подступала неудовлетворенность.
Перестало придумываться. Если прежде я ехал в метро в редакцию и соображал, что бы сотворить, то теперь читал или разглядывал попутчиков. Наверное, всему свои сроки. Это почувствовал Валерий Винокуров и переменил место работы. Вслед за ним и я положил предел своему редакторству.
Однако, как и раньше, как и всегда, мне не дает покоя ощущение, что футбол нуждается не в одной деловой чертежной прозе. И жаль, что мало для этого сделано. Хотелось наметить хоть тоненькую тропочку. С этим чувством, сделавшись свободным, писал книги «Форварды» и «После матча», с тем же чувством пишу и эту. Как знать, не заглянут ли в них молодые продолжатели, не извлекут ли что-то из нашего опыта, чтобы пойти гораздо дальше. Да и время — за них.