Обнажилась душа

Нет места для зла на бесценных страницах.

Я просто живу. Здесь. Сегодня. Сейчас.

На пересечении время-пространство.

Однажды поймёт это каждый из нас,

Что время – важнейшее наше богатство.

Важные-неважные слова

Голос твой прошепчет жарким бризом,

Чтобы лишь услышала душа,

Повинуясь радужным капризам,

Важные-неважные слова.

Нежность, что за годы не излита,

Гребень тонких пальцев в волосах.

Лёгкость пуха с крепостью гранита,

Звёздный дождь в твоих простых словах.

Важных слов глубокие признанья,

И неважных беззаботный смех.

Сладость встречи. Горечь расставанья.

Пораженье. Пламенный успех.

А они проплыли лунным светом,

Растворившись с утренним лучом.

Только в сердце вновь рождаясь эхом…

Райским садом. Лютым палачом.

Босоногой девчонкой

Босоногой девчонкой неслышно ступая,

Верной спутницей в каждом изгибе судьбы,

Ты по линиям жизни как в вальсе порхая,

Танец наш завершишь поцелуем своим.

Ты не свет, ты не тень, ты по самому краю.

Так гонима порой и презренна людьми.

Кто бежит от тебя, кто-то разум теряя

Поскорее стремится в объятья твои…

Твой изменчив наряд, ты всегда одинока,

Но свиданья с тобой не избегнет никто.

Так капризна, нежна, а порою жестока…

Ты девчонка, с тобой мы знакомы давно.

Кто боится тебя, всех пугает тобою

Словно страшным чудовищем в чёрном плаще.

Нынче сыро, позволь твои плечи укрою?

Посидим у камина закутавшись в плед.

Лампада

Уста не шевелились, но просили,

Как нищий при дороге просит хлеба.

В таком большом, пустом, уснувшем мире,

Незримая, без слов, текла беседа.

Ночная тишь звенела, словно цепи,

На свечке капелька слезы застыла.

И как рентген, просвечивая сердце,

Лампада огоньком во тьме светила.

Границы стёрты, дверца приоткрыта,

Доверчиво, таинственно, легко.

А свет как будто исходил от Лика,

И гладил измождённое лицо…

Оплывший воск, потухшая лампада,

И детским сном свернувшийся клубок.

Рассвет счастливый, лаской обнимая,

Баюкал маленький, невидимый росток.

Бумажный самолётик

Взмывая в бездонную высь,

Душа – самолётик бумажный

На тоненьких крыльях парит,

А ветер могучий, отважный.

Оборванный кончик крыла

Махрится чернильною кляксой,

Но манит небес высота

Мечтой, как волшебною сказкой.

И небо пронзая стрелой,

Капризным стихиям послушный,

Плывёт самолётик простой,

В большом океане воздушном.

Тоньше волоса

Тоньше волоса грань между было и будет.

В старом кресле устало сидит тишина.

Вновь сплелися в венки узелки чьих-то судеб,

И потухший камин не приносит тепла.

Ветер по полу гонит пожухлые листья,

Старых писем чернила размыты дождём.

Груз забытых долгов, словно сети на крылья.

Паутина тонка, но её не порвёшь.

Между светом и тьмой, между адом и раем

Только вздох, только взгляд, только пламя свечи.

Не вчера и не завтра, сейчас выбираем,

Кто оковы и цепи, кто счастья ключи.

А мгновенья текут в бездну быстрой рекою,

И теченьем своим нас влекут за собой.

Лишь мгновенье и след уже смыло волною.

Лишь сейчас я живу и могу быть собой.

Ода осеннему листу

Золотою перчаткой взмахнув на прощанье,

Оторвавшись от родственных кровных ветвей,

По холодным волнам уплываешь в изгнанье.

Без упрёков, без жалоб, без долгих речей

Словно страж меж земным и небесным на грани.

Твою песнь унесут крылья стылых ветров

К горным скальдам, чтоб пели о яростной брани,

Как один бился насмерть средь полчищ врагов.

Твой окончится путь, и к земле пригвождённым

Ты уснёшь, навсегда покорившись судьбе.

Но сейчас ты паришь в этом танце безумном,

Устремляясь навстречу последней мечте.

Твой исход предрешён и изрубленный сталью,

Ржавой кровью покрылся доспех золотой.

Осень саван соткёт серебристой вуалью

И оплачет тебя дождевою водой.

С пожелтевших страниц

С пожелтевших от времени пыльных страниц,

Древность дышит чернильной строкою.

Об утраченных царствах никто не скорбит,

Их забыты былые герои.

Дней минувших рассветы, легенды, стихи,

Вековечили тонкие перья.

Мы ж безтрепетно комкаем черновики

Своих жизней. Без тени сомненья.

Как любили, мечтали, забыто давно.

Кто был нами обижен иль ранен,

Безвозвратно уходят, под шелест листов,

Растворившись в вечернем тумане.