– Я благодарен вам, сэр, что вы согласились лично принять меня.
Квемот выдавил улыбку и сказал:
– Давно уже я не делал ничего подобного. Да, давно. – Его голос задрожал, и он умолк.
– Вам, наверное, тяжело находиться вблизи другого человека?
– Да, очень.
Квемот резко отвернулся от собеседника и сел на стул в самом дальнем углу комнаты.
Постепенно прежняя уверенность в своих силах возвращалась к своему землянину.
– Интересно, что вы ощущаете, когда я нахожусь здесь, у вас, доктор Квемот? – спросил он.
– Вы задали весьма интимный вопрос, – пробормотал социолог.
– Но, видите ли, как вам известно, я занимаюсь выяснением обстоятельств и причин убийства. В ходе расследования я буду вынужден задавать вопросы сугубо интимного свойства.
– Я постараюсь помочь вам, – ответил Квемот. – Но я надеюсь, вопросы будут достаточно пристойными.
Во время разговора он смотрел в сторону, а не на своего собеседника. Изредка он бросал взгляды на Бейли, но тут же поспешно отводил взор.
– Я спросил о ваших ощущениях не только из любопытства. Это мне важно по существу дела.
– Не вижу, почему.
– Я хочу знать как можно больше о вашем мире. Я должен понимать, что чувствуют соляриане при личном контакте. Видите ли, для убийства Дельмара требовался личный контакт убийцы и его жертвы.
Квемот медленно заговорил:
– Десять лет тому назад умерла моя жена. Лично встречаться даже с ней для меня было весьма не просто. Но, конечно, к этому со временем привыкаешь. Мне не было предписано новой женщины, поскольку мой возраст… – он остановился, надеясь, что Бейли продолжил фразу. Но Бейли молчал, и Квемот закончил упавшим голосом: – Мой возраст меня защитил. Не имея даже жены, я, надо признаться, совершенно отвык от каких-либо личных встреч.
– Но что вы ощущаете при этом? – настаивал Бейли.
Квемот искоса взглянул на Бейли и тотчас же отвёл взгляд.
– Я буду откровенен с вами, инспектор – мне кажется, что я почти обоняю вас.
Бейли невольно откинулся в своём кресле.
– Обоняете меня? – повторил он недоуменно.
– Это, конечно, воображение, – продолжал Квемот. – У меня в носу имеется фильтр. Но… – он пожал плечами с плохо скрытым отвращением.
– Я понимаю, – медленно произнёс Бейли.
– Вы не обидитесь на меня, если я скажу вам, что в присутствии человеческого существа у меня появляется такое ощущение, как будто меня касается что-то грязное и скользкое. Я всё время пытаюсь отстраниться от этого прикосновения. Все вместе крайне неприятно…
Бейли всячески пытался подавить раздражение, вызванное словами Квемота. «В конце концов, это просто нервная реакция на самые обычные вещи», – убеждал он себя.
– В таком случае, – сказал он, – я удивлён, что вы с такой готовностью согласились встретиться со мной.
– Во мне заговорило любопытство. Ведь вы – человек с Земли, – ответил Квемот.
– Ну и что же?
Щеки Квемота окрасил лёгкий румянец. В его голосу в первый раз зазвучали какие-то признаки энтузиазма.
– Мне не просто объяснить свои чувства, но я попытаюсь. Я работаю над проблемами социологии уже пятьдесят лет, и пришёл к некоторым выводам, которые звучат неожиданно и парадоксально. Эти выводы заставляют меня серьёзно интересоваться вашей планетой и её обитателями. Видите ли, если бы вы тщательно изучили образ жизни на Солярии и все наше общество, для вас стало бы совершенно очевидным, что наше общество построено по точному образцу и подобию общества на Земле.
Бейли не мог удержаться от удивления.
– О чём вы говорите? – воскликнул он.
– Я имею в виду прошлое Земли, её древнюю историю. Вы знаете её, конечно, инспектор?
– Я имею о ней общее представление, – осторожно заметил Бейли.
– В таком случае, вы понимаете меня.
Бейли, отнюдь не понимая, к чему клонит его собеседник, сказал:
– Позвольте мне объяснить вам, доктор Квемот, что мне от вас нужно. Я хотел бы получить следующую информацию: чем и по каким причинам жизнь на Солярии так сильно отличается от жизни на остальных Внешних Мирах.
Бейли самым решительным образом хотел изменить тему разговора. Любая дискуссия столь обширного вопроса, как сходство и различия между Солярией и Землёй, могла бы затянуться до бесконечности.
Квемот улыбнулся.
– Вы предпочитаете проводить аналогию между Солярией и остальными Внешними Мирами, но не между Солярией и Землёй.
– Я достаточно хорошо знаю Землю, сэр.
– Извините меня, инспектор, – солярианин слегка кашлянул, – вы не возражаете, если я поверну стул так, чтобы сидеть спиной к вам. Мне это было бы… ну… было бы удобнее.
– Как вам угодно, доктор Квемот, – сухо ответил детектив.
По приказу Квемота робот повернул стул своего господина. Теперь, когда высокая спинка стула полностью предохраняла социолога от лицезрения собеседника, его голос зазвучал более живо и уверенно.
– Солярия была основана около трехсот лет назад, – начал он. – Первыми переселенцами были нексонцы. Вы знаете планету Нексон?
– Боюсь, что нет, – ответил Бейли.