Обманутые иллюзии

Он уже привык к аромату и свежести чистых простыней, хотя еще и не воспринимал их как само собой разумеющееся. Теперь ему крайне редко приходилось ложиться спать голодным, и на многие годы он забыл, что такое настоящий страх.

За последние четыре года они объездили почти все восточные штаты, выступая и в чистом поле, и в прокуренных клубах, и на респектабельных сценах. Прошлым летом, после того, как Макс – не без сожаления – продал передвижной карнавал, они путешествовали по Европе, где Макс был удостоен звания Магистра Магии.

Люк научился запинаясь говорить по-французски, а карты теперь просто танцевали у него в руках. У него было все, что он только мог себе представить. Жизнь великолепна, думал Люк, проваливаясь в бездну сна.

Но час спустя он проснулся оглушенный, в холодном поту, с застрявшим в горле стоном.

Он опять побывал ТАМ, в тесной двухкомнатной квартирке, и ремень Аля опять рассекал его кожу, словно бритва – и опять некуда было убежать, негде спрятаться.

Сидя на кровати, Люк судорожно глотнул тяжелого осеннего воздуха и подождал, пока его перестанет трясти. Уже много месяцев этот кошмар не повторялся, подумал он, бессильно опустив голову на колени. На много месяцев подсознание оставило его в покое и не мучало возвращениями в прошлое. Он уже было решил, что сумел его побороть. Всякий раз, когда неделя или месяц проходили без этого ужасного кошмара, Люк был уверен, что, наконец-то, все осталось позади.

Но вот прошлое опять выстрелило в него, злой хихикающий гном выскочил из чулана, насмехаясь и издеваясь над мальчишкой.

Я уже больше не ребенок, напомнил Люк сам себе и вылез из постели. У него не должно было быть никаких кошмаров, он не должен был просыпаться в холодном поту и ждать Лили или Макса, чтобы те пришли и прогнали прочь призраки прошлого.

Ему надо проветриться, чтобы все прошло само. Люк надел брюки и решил, что пройдется до улицы Бурбон и обратно, чтобы согнать с себя липкий осадок кошмара.

Спустившись вниз по лестнице, он услышал чьи-то высокие крики и приглушенное бормотание голосов. Заглянув в кабинет, Люк увидел Роксану. Она сидела на полу, скрестив ноги, рядом блюдо с попкорном.

– Ты что делаешь?

Она вздрогнула, но не оторвала глаз от экрана.

– Я смотрю «Театр Ужасов» – «Замок Бродячего Мертвеца». Вот этот парень, граф, бальзамирует людей. Классно!

– Бред, – но ему тоже стало интересно, во всяком случае, он присел на кушетку и запустил руку в попкорн Роксаны. Его все еще трясло, но пока Кристофер Ли успел разобраться, что происходило в замке, Люк уснул.

Роксана подождала, убедилась, что он действительно спит, и, опершись о кушетку, вытянула руку и погладила его по голове.

– Они догоняют нас, Лили.

– Знаю, солнышко, – она вздохнула и легла в ярко раскрашенный горизонтальный ящик. Они были одни в клубе и репетировали новый номер, который Макс назвал «Расчлененная Женщина».

– Рокси уже подросток, – вальяжно обходя вокруг ящика для пущей услады предполагаемой публики, Макс защелкнул на нем замки. – Боюсь, уже скоро у нее появятся толпы поклонников.

Лили улыбнулась и пошевелила руками и ступнями, высунутыми из дырок в ящике.

– Да, уже скоро. Не волнуйся, Макс, она слишком умная девочка, чтобы клюнуть на что попало. Она согласится только на то, что сама захочет, не меньше.

– Надеюсь, что ты не ошибаешься.

– Она вся в папу, – Лили притворно захныкала и застонала – Макс демонстрировал публике острый ятаган, инкрустированный драгоценными камнями.

– То есть ты хочешь сказать: упрямая, привередливая и несговорчивая.

Лили молчала, пока Макс сосредоточенно разрезал ящик на части и потом, опять соединял их вместе. Когда все закончилось, она спросила:

– Милый, ты ведь не огорчаешься, что дети так быстро растут, правда?

– Может быть, чуть-чуть. Мне это напоминает, что я сам старею. Люк уже водит машину и гоняется за девчонками.

– Ему совсем не надо за ними гоняться, – Лили обиженно нахмурилась. – Они сами на него кидаются. В любом случае, – она вздохнула, – они хорошие дети, Макс. Потрясающая пара.

В это время половина потрясающей пары стояла в двух кварталах от клуба, проводя сеанс игры в «Три Карты». Город был наводнен туристами из провинции, и у Роксаны просто не хватило силы воли, чтобы удержаться.

Она была мило одета в розовые джинсы и курточку, разноцветную рубашку и белоснежные тенниски. Волосы были собраны в задорный хвостик, на лице – ничего, кроме веснушек.

Такая славная, обыкновенная американская девчонка. Чего она и добивалась. Роксана знала цену иллюзии и воображения.

Она заработала уже больше двух сотен, хотя внимательно следила, чтобы никто не проиграл слишком много. Роксана делала это не из-за денег – хотя точно так же, как и ее отец, любила все, что можно купить за деньги. Роксана играла в «Три Карты», потому что ей это нравилось.

В очередной раз она выложила три карты на свой складной столик, взяла пять долларов «на кон» у дородного мужчины в косоворотке, перевернула карты картинкой вниз и начала быстро их передвигать. В этот момент она держала в своих руках не только три дамы – всю окружающую ее толпу.