Облава

Струя размышления, пронизывающая всю структуру романа, естественно вытекает из его содержания. Идеи романа органически сращены с описанными событиями и людьми, их поступками, их мыслями, тем более значительными, что для большинства из них это поступки и мысли в последние часы жизни.

Действие романа ограничено одним днем. Он точно назван — 16 февраля 1943 года. Сейчас, когда события той поры стали историей, известно, что менее чем через два месяца после этого дня Пролетарские бригады, вступив в Черногорию, нанесли сокрушительные удары четникам и четническое движение стремительно покатилось вниз. Но в феврале ситуация для партизан была крайне неблагоприятной. Надо ли было в таких условиях, когда все — и люди, и природа, даже снег, может быть, последний в ту зиму снег, предательски открывавший следы, — объединилось против партизан, предпринимать диверсию, обнаружившую их присутствие? Не было ли это безрассудной выходкой молодых горячих голов, как думает один из членов группы? Не разумнее ли было переждать тяжелое время и сохранить себя?

Да, показывает М. Лалич, эта акция не принесла и не могла в тех условиях принести победы, она стоила многих жизней. И все же она была оправдана. Маленький отряд Ивана Видрича, не желавший бездействовать в то время, когда «наши воюют под Сталинградом и Бихачем», своей диверсией сорвал планы четнического командования, задержал намечавшееся выступление четнических частей в Боснию для борьбы с партизанской армией. Большего сделать в тех обстоятельствах было нельзя. За этот скромный успех, о котором их товарищи в Боснии, может быть, и не узнают, партизаны жертвуют жизнью. Таков ближайший, практический смысл действия и гибели коммунистов. Но есть и другой, более высокий, философский смысл этой акции. В борьбе против темных сил истории «человек должен сделать все, что может», говорится в «Облаве». Эта формула, утверждающая активность человека во имя достижения общей цели, во имя борьбы с фашизмом, которая шла и на берегах Волги, и в Югославии, и во всей порабощенной Европе, заключает в себе основной философский смысл романа. Действия отряда Видрича, так же как действия Ладо Тайовича в «Лелейской горе», необходимы, чтобы показать и единомышленникам, и врагам, и тем, кто колеблется, что партизанское движение существует, что дух сопротивления не угас, а палачи не всесильны. В момент, кризисный для движения, это важно вдвойне. Таким образом, проблема активности человека предстает в романе не как абстрактная, а во всей своей исторической и политической конкретности. Вспомним диалог двух партизан:

— Либо мы, коммунисты, покончим с облавами, либо…

— Что?

— Будет то, что пророчил старец Стан: и побежит человек от человека за тридевять земель.

Выраженная здесь мысль об осознанной направленности и результатах человеческой деятельности, воодушевленной коммунистической идеей и являющейся частью всенародной антифашистской борьбы, чрезвычайно важна для творчества М. Лалича. В этом также проявляется его принципиальное отличие от творчества писателей-экзистенциалистов. Экзистенциалисты вообще не ставят вопрос о результатах человеческих действий, их интересует только моральная ценность поступка. Но действие, совершенное «ни для кого, для себя», как говорит юная героиня Ануя Антигона, сводит индивидуальный протест к типичному для экзистенциализма трагическому жесту. М. Лалич же не только выявляет общественный смысл деяния, но и показывает его связь с завтрашним днем, раскрывает историческую тенденцию, ясно проявившуюся сегодня, когда историческая борьба, в которой участвовали его герои, принесла свои результаты.